– Ника? – в палатку заглянул Кирилл. – Эй, с тобой всё в порядке?
Он опустился на корточки, с тревогой глядя на неё. Ника не ответила. Она не хотела говорить, она даже слышать не хотела. Как иронично, ей оставалось несколько дней в мире звуков, но больше всего сейчас хотелось тишины.
– Слушай, если это из-за инстаграма… мы же должны были что-то придумать. Гордеев тебя уволил, что ли?
Ника покачала головой. При чём тут инстаграмм? Ах да, он же предупреждал об ответном ударе. Плевать. Какая разница, кто соберёт больше клиентов? Очень скоро она снова превратится в глухую уродку. И это уже никак не исправить.
– Рассказать, зачем меня звал Рамиро?
Ника молчала. Рамиро, серёжка… Неважно. Всё это больше не имело смысла.
– Эй, да что с тобой? Знаешь, я поговорил с Саней, рассказал про твой опыт работы и про то, кааятымечательная.
«Какая ты замечательная», – Кирилл, как обычно, пытался поднять ей настроение. Но Никины губы больше не могли улыбаться.
– Нам ведь тоже нужен маркетолог. Я понимаю, что у тебя есть работа, но, может, подумаешь? Переберёшься в Москву, возьмёшь пару ребят в подчинение, будешь общаться с блогерами, организовывать пиар акции.
Ника не сдержала истерический смешок. Взять в подчинение ребят? Общаться с блогерами?!
– А у вас не найдётся такой работы, чтобы из дома не выходить и никого не видеть?
Кирилл недоумённо уставился на неё.
– Если это из-за сегодняшней прогулки…
Ника закрыла лицо руками. Да при чём тут прогулка?! Он думает, что она упрямится из-за него? Если бы! Тот поцелуй случился в прошлой жизни, и те проблемы, что занимали утром, тоже остались позади. Зачем только Миха предложил ей серёжки? Зачем втянул в этот эксперимент? Заставил поверить в чудо, вернул надежду, подарил нормальную жизнь! Почти две недели нормальной жизни. А теперь мир снова разбивался о звуконепроницаемую стену. И это было больно. Так больно, что грудь разрывало от молчаливого крика, а ненавистный гул будто просочился сквозь провода, стал осязаемым, колючим. Он сжимал виски, скулы, стискивал горло.
– Ника…
Кирилл обнял её за плечи, притянул к себе. Его пальцы гладили её волосы, ладони согревали, но Нику всё равно трясло. Слёзы лились по щекам, и она ничего не могла с этим поделать.
– Ну ты чего? Всё будет хорошо, Ник. Что бы там ни было, мы всё уладим. Слышишь?
«Слышу. Пока ещё слышу».
Она не заслужила этого. Даже потерять слух в аварии было не так жестоко, она по крайней мере не догадывалась, что произойдёт. А теперь её просто поставили перед фактом. Как можно ходить, разговаривать, улыбаться, зная, что очень скоро тебя снова выбросит из жизни?
