Командир Осипенко слушала, не вставляя ни слова. Коринженер, разумеется, отметил это, но не смог сказать точно, была ли подобная реакция вызвана ожиданием командира, желающего выслушать подчиненных, или же так Полина выражала молчаливое согласие. Как бы то ни было, Рославлев счел, что наступил момент педагогической истины.
— Товарищи командиры!
Эти слова заставили майора Осипенко напрячься. Не использовалось полуинтимное "девчатушки" или чуть более грозное "девки". Кроме того, Полина успела достаточно узнать товарища коринженера, чтобы понять: ее подчиненным готовится очередная отповедь.
— Вы заблуждаетесь в оценке боевых характеристик истребителей противника. Во-первых, при том, что ваши машины защищены от пулеметного огня, противник вполне может использовать таран.
Это слово стало причиной гробовой тишины. Но ее очень скоро нарушила все та же неугомонная Лида:
— Да у них духу не хватит на такое!
Девушка мгновенно сообразила, что сморозила глупость, но было поздно:
— Я бы не советовал вам, товарищ лейтенант, проверять таким способом высоту духа финских летчиков. Также у истребителя противника есть практические резоны для тарана: вместе с ним погибнет не меньше двух его врагов — а думающий вражеский офицер не может не предположить, что ваша машина требует в составе экипажа летчика и штурмана, самое меньшее. Уж не говорю о том, что Ми-28 выглядит куда дороже, чем какой-то занюханный "гладиатор", — слово прозвучало с откровенным презрением. — Но есть иные способы справиться с вертолетом. Обстрел, потом уход на бреющем вокруг холма, а за ним — не замеченные вами зенитки. Риск для истребителя большой, спору нет, зато зенитчики получат отменный шанс. Тактику вам читали? Операция завлечения, вот что это такое. А посему…
На этом урок примерного поведения в воздухе был прерван.
— Группа из четырех! — возопил по линии громкой связи голос оператора радара. — По скорости бомберы. Нет, еще двое! Сопровождение! Направляются на юг.
Голос еще не закончил доклад, а в другом помещении, где внешне расслабленно сидели летчики-истребители, началось то, что в "другом" мире назвалось движухой. Через считанные минуты пилоты в полном облачении уже сидели в кабинах и ждали приказа. Но он задерживался.
Умен был комбриг Рычагов! Умен и хитер; тактические занятия пошли ему впрок. Уж кто-кто, а он ничуть не хуже любого штабного рассчитал, что пришельцы с финской стороны никак не успеют сбежать, если прямо сейчас МиГи раскрутят турбины, на короткую секунду замрут на взлетной полосе и с ревом, переходящим в свист, взовьются в облачное северное небо. Догонят и перехватят только так! И все же Павел Васильевич придержал своих резвых подчиненных. Приказ явно задерживался, и, судя по тому, с каким нетерпением комбриг поглядывал на наручные часы, что-то такое ожидалось.
