Саша укрылся за раненой лошадью, которая жутко ржала. Пистолет оказался пустой, и он с досадой сунул его за пояс…
Из кустов со страшным криком посыпали пруссаки, их вёл Брокдорф.
Алёша первый выхватил шпагу и встал в полный рост, к нему присоединились Оленев и Белов. Друзья стояли спиной друг к другу, готовые к бою.
— Жизнь Родине…— прошептал Саша.
— …честь — никому! — отозвался Никита.
— Гардемарины, вперёд! — воскликнул Алёша.
Завязался яростный бой.
В ход шли шпаги, ножи, кортики, кулаки. Падали убитые, кричали раненые.
Скоро на наших друзей осталось по одному противнику.
Белов сделал последний бросок.
Оленев нанёс последний удар.
И вот уже один Брокдорф остался от всего прусского отряда.
Вокруг него стояли испачканные кровью, оцарапанные, потные, тяжело дышащие Оленев, Белов и Корсак.
Брокдорф опустил шпагу. С бесшабашным весельем он оглядел своих противников и, понимая, что обречён, решил покуражиться перед смертью.
— Всё приходит на круги своя! Трое — против одного! Кто первый нанесёт удар? Вы, господин Белов? Или князь…— он повернулся к Оленеву.— Нет, вы не похожи на убийцу… Или вы, капитан Корсак?
— Отойдите! — приказал Алёша друзьям.— У нас свой счёт! — он приготовился к бою.
— А говорили, дуэли не будет,— Брокдорф отбил Алешин удар.— Я рад, что вы не расстаётесь с моим подарком,— продолжал он.— Знал бы мой пращур, что эта шпага обернётся против его потомка!
В этот момент шпага Алёши чиркнула его по плечу, на камзоле появилась кровь.
— Ого! — продолжал Брокдорф восторженно.— Я вижу, мои уроки не прошли для вас даром! Вы хороший ученик, господин шпион!
— Я?! Да как ты смеешь?! — вдруг прорвало Алёшу.— Я своему отечеству служил! — он обрушил на барона серию яростных ударов.
— А я — своему. И мне не жалко отдать за него жизнь!
В этот момент Алеша ловким приёмом выбил шпагу Брокдорфа и прижал его к берёзе, остриё фамильного оружия оказалось у самого горла барона.
— Вот и все,— сказал тот спокойно и, не смея сделать лишнего движения, расстегнул ворот рубахи.— Вы знаете все раны на моем теле… Вам осталось нанести последнюю.
Алёша, тяжело дыша, смотрел в глаза своего врага, потом рука его опустила шпагу. С неимоверным трудом он сломал клинок хвалёного оружия.
— Да пошёл ты!..— сказал он вдруг жёстко и бросил обломки шпаги к ногам Брокдорфа.— Кому ты теперь нужен…
И сразу, словно повинуясь безмолвному приказу, к Алёше присоединились друзья и устало двинулись в сторону русского лагеря.
