Кем стали его воспитанники?
Пьяницами?
К сожалению, да.
Есть и порядочные люди, но они — увы — не задают тона.
Есть еще волостной старшина Краавмейстер.
Кто ушел от тебя, в стан супротивников твоих, и там обнажил свой меч и поднял его противу тебя?
Все те, кто, отведав огненного зелья, стремится в воображаемый мир сумерек и остервенения.
И тот крестьянский парень, который в прошлом году в вальпургиев день саданул человека ногой прямо в сердце и которого присудили к пожизненной каторге в Сибирь.
Ни один из тех, кто ушел в жизнь из твоей классной комнаты, не воспринял сказанных тобою слов, твои семена упали на каменистую почву, на твердую скалу. «А что, если и сами семена негодные? — вдруг спрашивает себя Поммер. — Что, если семена хилые, бессильные, невсхожие?»
Горячая волна пробегает у него по спине, его охватывает отчаяние.
Если его учение ложное? Если все, что он делал, фальшь, — что тогда?
Тогда хорошо, что школа сгорела и со строительством заминка? Если у него нет друга, Ионафана, оруженосца, то все это ничего не стоит. С одной только справедливостью далеко не пойдешь, справедливость сама по себе слабое оружие. Решают сила и воля…
В битвах, которые ведет Поммер, наступает передышка, его меч в ножнах, сейчас он рубит ольху, и горечь едкой желчью размывает его душу, ему очень хочется бросить топор на обочине, пойти к топящейся в риге печи, сесть там и смотреть в огонь.
Но кто знает, может быть, надо залить водой и огонь в печи, все остановить, все бросить, все сломать, пока всюду не замрет всякое движение.
Но как раз сейчас от дома, из-за бугра появляется Пеэп Кообакене, в своем вечном кожухе, его ушанка из собачьего меха завязана под подбородком — от дождя.
— Здравствуй, Яан! — кричит он издали сквозь ветер и дождь. — Во дворе никого не видать, думаю, где же ты… Потом услышал… кто-то бухает…
Скотник, расставив ноги, останавливается перед Поммером и протягивает руку.
— Слушай, я прямо-таки озадачен этим строительством школы, — говорит он. — Неужто ты не знаешь, где эти мужики, что строят? Справляют праздник дождя, что ли?
— Так уж и праздник! В прошлую субботу все ушли, кирпич кончился, чего тут еще торчать. Один малый из Мехикоорма сказал, что пойдет лучше поможет жене картошку выкапывать, и то польза будет, — устало отвечает Поммер.
— Надо Краавмейстера брать за бока, — говорит Пеэп. — Где он сейчас может быть?
— Где же, как не в трактире. Я видел, как он в обед ехал туда… Лошадь, небось, и сейчас у коновязи.
