— Вы — Конюхов Алексей Степанович? — преодолев неприятное ощущение, спросил Смолин.
— Так точно, — зло проговорил Конюхов. — 1949 года рождения. Дважды судим. К чему эта формальность, гражданин начальник. Давайте ближе к делу. Только не забывайте, что у меня нога прострелена.
— Дело никуда от вас не денется. Дело, а точнее дела уже сделаны. Осталось ответить за них, — не реагируя на слова о раненой ноге, сказал Смолин, ибо знал, что рана не представляет опасности для здоровья допрашиваемого.
— Я только и занимаюсь, что отвечаю за чужие грехи, — недовольно проворчал Конюхов.
— Не скромничайте, Конюхов, — сказал Смолин, — вы сами себе жизненную линию выбирали. Да еще и других под себя гнули.
— Непонятные речи толкуешь, гражданин начальник, — настороженно произнес Конюхов.
— А чего тут непонятного? Это вы сформировали преступную группу и совершили налет на квартиру по улице Химиков, дом 19, где зверски убили гражданку Тельнову Таисию Евгеньевну.
Конюхов весь сжался и бросился к Смолину.
— Зачем лишнее шьешь? — прошипел он. — Я только Лычу удружить хотел. Только на стреме стоял. Вот и вся моя доля. На мокрое не ходок.
Смолин нажал кнопку вызова конвоира.
— Отведите, — распорядился он, когда появился конвоир. — Пусть успокоится.
Конюхов, тяжело дыша и прихрамывая, пошел к двери. У выхода он остановился и, повернувшись к Смолину, сказал:
— Я буду говорить.
— Когда остынете, встретимся вновь, — ответил ему Смолин и вызвал Крота.
Крот протрезвел и был подавлен своим положением. Признаваться в содеянном он не собирался. На каждый вопрос отвечал либо «нет», либо «не знаю».
— Конюхов более откровенен, — сказал Смолин. — Скоро проведем между вами очную ставку. Но и без Конюхова мы сможем доказать вам вашу вину. Дело в том, что в руке покойной остались волосы, похожие на ваши. После экспертизы запирательство только усугубит ваше положение. Подумайте, Крот.
Эти слова произвели нужное воздействие на подследственного. Он попросил ручку и бумагу, написал признание, указывая на Лыча как на организатора убийства.
Чтобы не терять время, Смолин пообедал в столовой для сотрудников следственного изолятора. Затем, вернувшись в кабинет, вновь попросил привести Конюхова. Теперь тот был спокоен.
— Продолжим? — сказал Смолин, когда Конюхов вновь уселся на табурет. — Расскажите, как вы совершили преступление.
— Ну как, — пожал плечами Конюхов. — Сегодня утром выглянул в окно и увидел милицейскую машину. Ну, испугался, подумал, что лучше не попадаться на глаза милиции. Вот и дал деру. Ну, пистолет у меня отцов в тайнике лежал, вот и схватил сдуру, а потом палить начал. Но убивать не хотел. Так, припугнуть только.
