— Спешите, военные эшелоны не запаздывают...
Когда вышли из школы, Саша свернул налево к домику, где помещался медицинский пункт. Рашит отказался было следовать за другом, но Саша упросил его:
— Я быстро, поверь, одна минута! Зайдем, Рашит!
Когда они вошли в медпункт, Лида, наклонившись, кому-то перевязывала руку. Матросов растерянно улыбнулся. Девушка не заметила вошедших. Рашит кашлянул. Лида оглянулась, не успев спрятать в серых глазах тревогу.
— Я уже не ждала, решила, что ушли...— произнесла она, подходя к ним. — Что-нибудь задержало?
Саша глухо произнес:
— Я думал, обрадуешься...
Саша забыл все слова, которые приготовил на прощание, все слова, не высказанные вчера при встрече, вместо этого он проговорил:
— Вот Рашит меня торопит...
Рашит встал, всем своим видом показывая, что и на самом деле пора поднимать якорь, однако Саша еще задержался. Он взволнованно заговорил, подавая Лиде руку:
— Выходит, прощаться пора... Ты отсюда никуда не уезжай. Адрес пришлю.
Лида не взяла руки, она порывисто прижалась к его плечу. Рашит, воспользовавшись этой минутой, выскользнул из комнаты. Юноша неуклюже обнял Лиду, повернул ее лицо к себе:
— Не забудешь меня?
— Нет, — прошептала она.
— И ждать будешь?
— Да.
— Может быть, долго придется ждать. Иногда письма вовремя не придут. Мало ли что на фронте может случиться...
— Всю жизнь, Саша! Только ты мне пиши. Все время пиши. Я должна все знать...
Нетерпеливый Рашит постучал в дверь:
— Пора! Честное слово, уйду один. Остальное письмом сообщишь...
Лида подошла к окну, провожая их глазами. Она была одна в медпункте и не могла оставить больного. Горячие слезы, в конце концов, можно лить и одной возле окна.
В общежитии никого уже не было. Дежурный по корпусу, Еремеев, сидя на койке, дожидался их. Обнял обоих.
— Может, там и встретимся еще, — с надеждой проговорил он. Там — значило на фронте.
Они вышли за ворота и, удивленно вскрикнув, остановились. Колонисты, собираясь проводить их до самого моста, выстроились за оградой. Отдали команду «смирно». Два друга, стараясь сдержать волнение, молча прошли по фронту.
Отсюда началась длинная, полная неожиданностей дорога для молодых солдат. В тревожное утро в ноябре сорок второго года два друга встали на тропу войны, не зная, куда она их приведет, не зная, что ждет их впереди. Откуда они могли знать, что им придется учиться военному искусству в степи, где скакал конь Чапаева, увидеть собственными глазами Москву, зарываться в суглинки под Оршей, пить воду в болотах Смоленщины, идти в атаку под Ново-Сокольниками.
