Малефисента пристально, как кошка на мышь, смотрела на неё жёлтыми глазами:
– Неужели? – Малефисента перевела взгляд на Нянюшку, держащую зеркало. Нянюшка молча рассматривала свою дочь и не видела больше в её сердце ни капли любви. Словно какая-то часть Малефисенты взяла и исчезла. Та самая часть, которую Нянюшка так любила, куда-то подевалась, будто отсечённая от сущности Малефисенты. И Нянюшка не могла заставить себя спросить, как получилось, что Малефисента утратила её. – Почему ты позволила мне думать, что я убила тебя? – спросила вдруг Малефисента, вырвав Нянюшку из её тягостных размышлений. Её жёлтые глаза ярко горели, а кожа чуть заметно позеленела.
– Я ведь не знала, что ты так думаешь! – вздохнула Нянюшка.
– А почему ты хотя бы не попробовала найти меня? Я же была твоей дочерью! А ты даже не сделала попытки выяснить, жива я или нет.
– Я пыталась! Я искала тебя повсюду. Но нигде не могла найти, клянусь! Я думала, что ты погибла, сгорела в собственном пламени. Нам с сестрой понадобилась целая вечность, чтобы восстановить Страну эльфов и фей. Ты же всё в ней уничтожила, Малефисента, и почти всех, кто в ней жил. Мне понадобилась вся моя сила, чтобы вернуть жизнь в этот разрушенный край. Я узнала, что ты не умерла, лишь многие годы спустя, когда сестрички сообщили мне, что нашли тебя живой.
– Ты же такая могущественная ведьма. Если бы ты хотела найти меня, то нашла бы! Как ты могла не чувствовать моего присутствия в мире?! Пусть даже и в форме дракона! – резко бросила Малефисента.
– Так ты оставалась драконом?! И как долго, Малефисента?
– Долгие годы, – хрипло каркнула Малефисента.
Больше она ничего не сказала, но Нянюшка и так уже всё поняла. Ей никак не удавалось отыскать Малефисенту, потому что та осталась в обличье дракона. Почувствовать её движение в мире было невозможно, потому что Малефисента не была собой.
– Мне очень жаль, что все эти годы ты была предоставлена сама себе, Малефисента.
– Почему же? Со мной были мои птички. – Слова Малефисенты словно кинжалом ударили Нянюшку в самое сердце. Мысль о том, что её малышка-фея столько лет провела в одиночестве, была просто невыносима. – Впрочем, всё это не важно, – махнула рукой Малефисента. – Я на жизнь не жалуюсь и вполне довольна тем, чего мне удалось достичь. Теперь я истинная владычица тьмы, как и предрекали вы мне с твоей сестрицей!
Нянюшке было по-настоящему больно это слышать:
– Я никогда не воспринимала тебя так!
