Малефисента перевела холодный взгляд на Цирцею:
– А ты, Цирцея, только помалкивать, слушая нас из зачарованного зеркала своих сестёр. Тебе что, совсем нечего сказать?
Цирцея, замявшись, ответила не сразу:
– Я ведь тогда была совсем ещё ребёнком, Малефисента. Я не помню встречи ни с тобой, ни с тремя добрыми феями, ни с Феей-Крёстной. Мне очень жаль, если я как-то виновата в том, что тогда случилось. Правда, очень жаль. Но из того, что я услышала, мне показалось, будто я скорее пыталась защитить тебя.
Малефисента поразмыслила над её словами:
– Ты в самом деле ничего не помнишь?
– Ничего, – помотала головой Цирцея.
– Тогда, – фыркнула Малефисента, – очень похоже, что ты осталась почти такой же девочкой, какой была тогда. Почти, но не совсем.
Цирцея не поняла, на что намекает тёмная фея, но решила не уточнять. Всё происходящее казалось ей совершенно нереальным. За свою жизнь Цирцея слышала столько сказок о злодейке Малефисенте! И так странно было услышать теперь её историю от неё самой – историю о девочке, исполненной надежд. И о старших сёстрах Цирцеи, которые лежали сейчас, тихие и безжизненные, на веранде под стеклянным куполом. На взгляд Цирцеи, они были сейчас слишком близко от тёмной феи, и ей это не нравилось. Внезапно она спохватилась – как глупо было покидать замок, когда тем, кого она любит, угрожает опасность! Голова у неё шла кругом. Цирцея словно оказалась в плену ночного кошмара, в котором переплелись разные волшебные сказки, и угадать, чем этот кошмар закончится, было невозможно.
– Так что случилось с Диавалем и твоими воронами? Они пострадали? – спросила Тьюлип, отвлекая внимание Малефисенты от Цирцеи.
– Нет, – покачала головой Малефисента. – Они и по сей день со мной.
– Что же тогда с ними произошло? Как они нашли тебя? – полюбопытствовала Цирцея.
– К счастью, мой огонь, уничтоживший Страну эльфов и фей, их не коснулся. Они оказались заключены в пространстве иной реальности, созданной специально для экзамена. Я думала, Цирцея, что уж тебе-то об этом известно. Ты же наверняка была вместе со своими сёстрами, когда они нашли моих птичек. Как раз твои сёстры и перенесли всех из Страны эльфов и фей в иное пространство, когда сообразили, что я начала преображаться в дракона. Они знали, что там никто от меня не пострадает.
– Я же тебе говорила, Малефисента, что ничего не помню о тех событиях, – настойчиво повторила Цирцея. – Честно говоря, я совсем не помню своего детства. Мои сёстры никогда не говорили со мной о тех временах.
