Рок–роуди. За кулисами и не только | страница 3



— Дамы и господа, позвольте представить, только что из Англии, один из величайших роуди шестидесятых… Мистер Таппи Райт!

Ну, вот и всё. Луч прожектора, но не то что аплодисменты — вой стаи волков и свист вёл меня к микрофону, у которого я остановился, с улыбкой обводя глазами ряды жаждущих лиц, с нетерпением ожидающих насыщенных разными подробностями рассказов о своих любимых героях. Я подождал, пока овации затихали, эхом отражаясь от стен зала. Кто–то закашлялся в тёмной глубине. Неужели я смогу сделать это?

Я чуть кашлянул, провёл трясущейся рукой по волосам и заговорил. Неожиданно мои нервы пришли в порядок, подбадриваемые хохотом толпы, ловящей каждое моё слово. В конце концов, ведь сцена — это мой дом, моя стихия и рассказы старого рок–роуди полились потоком, смывшим первоначальную нерешительность. Секс, наркотики, рок–н–ролл и правдивые, правдивые и ещё раз правдивые рассказы об Animals, Отшельниках Германа, об Элвисе Пресли, об Айке и Тине Тёрнерах и, конечно же и больше всего о легендарном Джими Хендриксе.

июнь 2004, Даллас, Техас

1. Клубы и клубы угольной пыли

Начнём с самого начала

Всё началось с одного маленького мальчика, самого обыкновенного сына шахтёра, выросшего в трудные, голодные послевоенные годы на северо–востоке Англии. Родился он в Уитли Бэе, небольшом городке по ту сторону от Ньюкасла, третий сын Айви и Джозефа Райтов, старающихся прокормить своих детей по карточкам, и, возможно, в тайне от него они баловали малыша леденцами Taffy, позднее их стали называть на французский манер — toffee. С ртом вечно вымазанном этой застывшей вокруг губ субстанцией, его и стали звать Таппи. И это детское прозвище никогда уже больше его не покидало.

Мне было двенадцать, когда я впервые взял в руки гитару. Мой школьный учитель, мистер Глегг захватил её с собой в класс и сыграл нам пару мелодий. Он научил меня трём аккордам, и пока я держал её в руках, а пальцы ударяли по струнам, я понял, чем станет моя жизнь: музыкой, музыкой и ещё раз музыкой.

Помните свой первый автомобиль? Запах его сидений; цвет окраски; гордость сидения за рулём, после всех лет ожидания? Ну, а я хотел гитару. Но на дворе стояли пятидесятые, и с деньгами было тяжело и не было способа позволить себе что–то вроде этого. Итак, с напутственными словами мистер Глегг передал меня в руки нашему столяру, учителю по труду и направил меня к моей собственной новоприобретённой страсти, я сделал её собственными руками.