— Угу. — Сил не было, но омега пополз к краю кровати, чтобы обуться и спуститься в столовую или на кухню. — А где моя одежда? — только сейчас он заметил, что на нем нет ничего кроме трусов и, краснея, потянул на себя край одеяла.
— В стирке. Сиди, — Родион откинул гаджет в сторону и пошел к двери.
Оставшись один, омега поглубже завернулся в одеяло, превратившись в растрепанный кокон.
Голова немного болела. И воспоминания о прошедшем дне никак не добавляли спокойствия. Все что он помнил, это бешеный стук сердца и страх быть пойманным, затем злой Родион, и его истерика.
«Кажется, альфа что-то говорил о телохранителях.»
Вернулся Родион с подносом в руках. Бросив омеге майку, он опустил на стол еду, пока парнишка, наполовину укутанный в одеяло, шустро просовывал худые конечности в рукава.
— Ешь.
Просить дважды не пришлось — в желудке было пусто, словно он и вовсе ничего не ел за весь день. Хотя если подумать, он действительно только позавтракал. Родион сел на место и взял в руки планшет, не мешая Марку расправляться с салатом и запеченной рыбой.
Утолив первый голод, омега пережевывал все медленнее, восстанавливая в памяти все события, отчего его решимость поговорить с Родионом окрепла.
— Оставь на столе, — бросил альфа, когда Марк поднялся с пустым подносом и замер в нерешительности.
Помыв руки, он принял душ, а после, натянув майку пониже, вернулся в спальню. С голыми ногами было неудобно, и как дома он себя не чувствовал, поэтому просто замер посреди комнаты, как и вчера.
Родион поднял взгляд:
— Чего ты все время смущаешься?
«Всего. Особенно тебя», — хотел ответить Марк, но промолчал.
Альфа небрежно отбросил компьютер в сторону.
— Садись, — снова скомандовал он, бросив взгляд перед собой.
Чувствуя легкую скованность и стеснение, Марк сел куда велели, оказавшись у ног Родиона. Он сидел к альфе боком, и это намного облегчало жизнь хотя бы тем, что не нужно было постоянно прятать глаза. А исходя из его опыта общения с пугающим старшеклассником, это приходилось делать едва ли не каждую минуту.
Марк уже собирался спросить, когда альфа начал первым:
— Теперь у тебя два телохранителя, познакомишься с ними завтра. Они будут наблюдать за тобой на расстоянии, так что не бойся, — Родион убрал выбившуюся прядь за прозрачное ушко, сплошь перетянутое синими ниточками вен. — Я не успел предупредить тебя утром.
Голос звучал неуверенно, будто Родион действительно сожалел о том, что случилось и пытался извиниться, но не знал как. Вряд ли ему часто доводилось это делать.
