– О, женщины! Жестокосердные! Распускают нюни над мертвой птичкой и ни капли сочувствия к бедному парню, который терпит муки ада.
– Муки ада терпит Ширли, а он еще набрасывается на нее.
– Естественно. На ком еще ему отвести душу? Для чего тогда нужна жена, если на ней нельзя сорвать зло в тяжелый момент?
– Я очень боюсь, что она свалится.
Мистер Болдок презрительно фыркнул:
– Ну только не она. Ширли – крепкая. И мужественная.
– Но она живет в таком стрессе!
– Могу себе представить. Но она же хотела выйти за него замуж.
– Она же не знала, что он заболеет полиомиелитом.
– Как будто это ее остановило бы! А что это за слухи о каком-то романтичном сумасброде, который якобы приезжал сказать любовное прости?
– Болди, да как вы обо всем узнаете?
– Прислушиваюсь. А для чего сиделки, если от них нельзя узнать местную сплетню?
– Это был Ричард Уилдинг, путешественник.
– О! Весьма порядочный человек, по общему мнению. Перед войной неудачно женился на известной девице с Пикадилли. Отделался от нее только после войны. Наверное, здорово настрадался, дурак. Ох уж эти идеалисты!
– Приятный человек, очень приятный!
– Понравился?
– Вот за кого надо было бы выйти замуж Ширли.
– А я-то подумал, тебе самой он приглянулся. Жаль!
– Я никогда не выйду замуж.
– Тра-ля-ля-ля! – грубо пропел мистер Болдок.
4
– Вам надо уехать, миссис Глин-Эдвардс, – сказал молодой доктор. – Отдохнуть, сменить обстановку.
– Но я не могу уехать! – Ширли была возмущена.
– Вы совершенно выбились из сил. Предупреждаю вас, – доктор Грейвс говорил убежденно, – если вы не позаботитесь о себе, кончится все нервным срывом.
Ширли засмеялась:
– Ничего со мной не случится.
Врач с сомнением покачал головой:
– Мистер Глин-Эдвардс – очень трудный больной.
– Если бы только он мог немного смириться!
– Да, он очень бурно на все реагирует.
– Как вы считаете, я действую на него плохо? Раздражаю его?
– Вы для него служите отдушиной. Это тяжелая обязанность, но вы справляетесь с ней успешно.
– Спасибо.
– Продолжайте давать ему снотворное. Доза довольно большая, но ему нужно отдыхать за ночь. Слишком он себя за день взвинчивает. Только не оставляйте таблетки возле него. Помните об этом.
Ширли побледнела:
– Вы думаете, он…
– Нет, нет, – торопливо прервал ее врач. – Могу с уверенностью сказать, он не склонен к самоубийству. Да, я знаю, иногда он говорит, что хотел бы покончить с собой, но это только истерия. Опасность в том, что он может проснуться в одурманенном состоянии, забыв, что уже принял лекарство, и выпить еще раз. Так что соблюдайте осторожность.
