— Что ж, если молодежь брезгует, — начал он, по привычке громко сопя носом, — я могу это взять на себя. До чего-нибудь, может, и договоримся.
На том и порешили. Кручинин строго-настрого наказал боевикам за время его отсутствия не вмешиваться в разборки других организаций и не поддаваться на провокации.
Внизу, у ворот, каждого ждал автомобиль, на этот раз с охраной.
Они молча покинули особняк босса. Каждый думал о своем. Мишкольцу хотелось заговорить с Кривцуном, близким ему по духу человеком, который всегда отзывался о нем тепло и уважительно, но Володя не любил оправдываться, а в данной ситуации он вряд ли смог бы этого избежать.
Подойдя к воротам, они вдруг, как по команде, остановились и переглянулись. К самым воротам подъезжал милицейский газик.
— А я думал, он в монастырь пешком пойдет, как паломник, — усмехнулся Череп и толкнул ногой ворота.
«Монастырем» Кручинин называл городскую тюрьму, в которой он оказался в тот же день. Это достойное для себя место босс избрал по двум причинам. Во-первых, здесь его не достать, а во-вторых, так его уход со сцены выглядел правдоподобнее. На него завели уголовное дело. В отличие от монаха или послушника, жил он припеваючи, в прекрасно обставленных апартаментах и не постился.
Для пользы дела Федор Степанович даже предал огласке свое пребывание в тюрьме. И журналисты не стеснялись в выражениях. Так и шпарили по местному телевидению — находится, мол, под стражей один из «крестных отцов» города. Его даже сняли на пленку. Он улыбнулся и помахал кому-то рукой.
Но «монастырское» пленение Кручинина продолжалось недолго.
Стародубцев согласился на встречу с Кривцуном. «Стрелку» забили опять «У дяди Сэма».
Перед встречей Кривцун позвонил Мишкольцу. С тех пор как он «взял это на себя», минула ровно неделя, и они ни разу не встретились.
— Я еду, Володя, — засопел в трубку Кривцун.
— Ни пуха…
— Пожелай мне лучше удачи. — В голосе чувствовалась тревога. — Мне не нравится этот гусь, — признался он. — Я теперь понимаю, почему ты отказался. Ты, конечно, прав, но боюсь, что это уже не поможет. Удачи тебе, дорогой!
Это были его последние слова. Больше Кривцуна никто не видел. Он выехал поздним вечером из своего дома и взял курс на ресторан «У дяди Сэма».
О странном исчезновении известного в городе бизнесмена писали в газетах, передавали в новостях по местному телевидению. Строили версии и догадки, кто ссылался на Библию, кто пенял на пришельцев из космоса, но об истинном положении вещей заикнуться побоялись.
