В нескольких метрах от гостиницы парень зашел в продовольственный магазин. «Так. Пусть купит себе колбаски и водочки, — усмехнулся Мишкольц. — Ты уже в моих руках, голубчик!»
Все шло как по писаному. Из продовольственного он прямиком направился в гостиницу.
Через входную стеклянную дверь Володя видел, как портье выдает парню ключ от номера.
Когда дверь лифта за «экскаваторщиком» закрылась, Мишкольц влетел в вестибюль и обратился к портье:
— В каком номере живет этот, в «телаге» и в валенках?
Портье сразу понял, о ком идет речь, потому что подобные типы здесь были редкостью. Однако он не торопился с ответом и, смерив незнакомца неприятным взглядом из-под кустистых бровей, буркнул:
— За кого ты меня принимаешь, дружок? Я ведь не пионер, чтобы рапортовать.
Такой вариант Мишкольц предвидел и тут же протянул портье свой паспорт с десятидолларовой бумажкой внутри.
— Держи, пионер!
Тот долго и тщательно, как таможенник в аэропорту, обследовал паспорт, вытащив незаметно купюру и также виртуозно сунув ее в карман.
— Пятый этаж. Пятьсот семнадцатый номер, — тут же рапортовал портье.
— Имя, фамилия? Откуда приехал?
— Я тебя хочу предупредить, парень, чтоб ты не был очень прытким. Если вздумаешь ограбить, то у нас при гостинице уже имеется такой сервис. И конкурентов мы не потерпим.
— Я не составлю вам конкуренции, — заверил его Владимир Евгеньевич, — но если кто-нибудь тронет этого парня, будет иметь дело с Кручей.
Портье удивленно поднял брови и, глазом не моргнув, попросил:
— Дай-ка мне еще раз твой паспорт. Не забыл ли ты наклеить фотокарточку, когда тебе исполнилось двадцать пять?
Парня звали Антон Ведмедь. Он приехал из небольшого городка в соседней области. Завтра утром должен был уехать. Нельзя было терять ни минуты.
Мишкольц пулей влетел в свой кабинет и набрал номер казино.
— Вам кого?
— Кручу.
— Кто спрашивает?
— Мишкольц.
— Это ювелир, что ли? Сейчас позову.
«Популярность растет!» — не без раздражения отметил он и вдруг услышал в трубке:
— Здравствуй, здравствуй, Володенька!
Мишкольц зря опасался гнева Кручинина из-за невысокой прибыли, которую в первый месяц дал магазин. Федор Степанович вовсе не ждал результатов так рано. К нему же, к директору, относился тепло. Может, потому, что при первой встрече тот произвел на него хорошее впечатление? А может, перстень с изумрудом, преподнесенный Мишкольцем в день открытия магазина, обогрел душу матерому волку? Так или иначе, хотел того Володя иди нет, но с каждым днем он приближался к боссу.
