С каждым годом Сашка все больше становился похож на него. Те же брови и глаза, тот же пунцовый рот, даже манеру говорить он перенял у отца. Вот только говорит уже с легким акцентом.
Настроение у Сашки поднялось. Шутка ли, они проведут ночь в замке Эржбеты Батори! Местные жители до сих пор обходят стороной замок вампирши. Интересуются им в основном туристы, но и среди них мало желающих провести там ночь.
— Как ты думаешь, па, наши предки уже жили здесь при этой графине?
— Это ведь конец шестнадцатого века. Почему нет? Как раз в это время они перебрались сюда. Около ста лет бродили по Европе в поисках пристанища, убежав от костров Торквемады… — Мишкольц обожал делать экскурсы в историю, ведь как-никак учился на историческом. Он рассказывал Сашке о Супреме — испанской инквизиции, о марранах — евреях-выкрестах, о кострах, о сан-бенито и аутодафе. А перед его взором проходила совсем другая история, пылали совсем другие костры…
Елизаветинск
1989 год, зима
Он сидел в своем директорском кабинете. Прошел первый месяц после открытия магазина. Еще пахло краской. Вместе со своим бухгалтером они составляли отчет. Вернее, два отчета — один для налоговой инспекции, другой — для Кручинина. Налоговую инспекцию они могли только огорчить, но и Кручинина нечем было порадовать.
Первый месяц работы ювелирного магазина не дал желаемых результатов по многим причинам. Во-первых, магазин находился в маленьком переулочке, где встречаются редкие прохожие, рекламы же не было никакой, если не считать красочных щитов на близлежащих магистралях, но это малоэффективно. Во-вторых, люди еще с осторожностью относятся к негосударственным магазинам. В-третьих, система «комиссионки», по которой разрешалось работать первому частному магазину, не давала большой прибыли. Правда, Мишкольц прекрасно обходил это «в-третьих». Половина квитанций была липовая, половина товара, красовавшегося на черном бархате застекленных витрин, была изготовлена частными ювелирами. С ними Володя давно поддерживал связь. Чаще всего сам закупал слитки золота, необработанные камни, а им платил только за работу. Конечно, этот товар он не собирался показывать налоговой. Но скрывать его от Кручи на данном этапе не имело смысла, иначе можно лишиться «крыши».
Он уже представлял, как Круча хмыкнет, пренебрежительно улыбнется, озарив его золотом своих зубов — не рот, а витрина! «И это ты называешь выгодным бизнесом? — с издевкой спросит он. И еще, чего доброго, добавит: — Я же сразу смекнул, что тебе надо с дамочками в цацки играть и не морочить голову серьезным людям!»
