-Вот так, человече, - прорычала тварь, не замечая сочащейся из правого бока ядовито-черной жижи пополам с гноем. Меч порхнул, и обезглавленное тело настоятеля распласталось посреди полу стершихся линий. Голова его осталась во второй лапе, глядя на мир застывшими глазами, в которых отражалась лишь досада. Досада и обида на самого себя.
Шумно втягивая в себя воздух, будто принюхиваясь, демон, так и держа голову в лапе, подошел к одной из ниш, что была сразу за алтарем. Пинком проломил каменную кладку, зашибив при этом неудачно скрючившегося на полу горожанина. В образовавшемся проеме открылась лестница. Демон протиснулся сквозь брешь, доламывая кирпичи невлазящей спиной и затопал вниз.
А внизу, на вымощенном человеческими костями полу стоял огромный камень, похожий на алхимический стол и на жертвенник одновременно. Не спеша (а куда ему теперь торопиться) тварь разложила на этом камне кулон, кольцо, брошь и браслет, пропитанную кровью тряпицу и полученный у специально прибывшего ради этого через портал Волка свиток. Аккуратно разжал оправы драгоценных камней в украшениях, разложил их вокруг тряпицы и поджег ее. Закурился дурно пахнущий дымок. Демон уткнул башку в свиток и стал читать вытравленные на пергаменте руны давно-давно забытого языка.
***
А далеко на северо-востоке от полыхающего града, к которому уже стягивались полки, чтоб покарать дерзких, в походном лагере проснулся Канн. Сердце ломила тупая боль, словно по нему водили иззубренным ножом. Он огляделся. Все спят, трещит огонь, съедая последние остатки своей пищи, где-то невдалеке чувствуется присутствие дозорных. И ни следа чужих. И почему это чувствует он один? Может, показалось? Но нет, стучит кровь в висках все яростнее. Невидимые молотобойцы бьют по голове своими пудовыми молотами, в глазах пляшут цветные пятна. Во рту отдает железом. Что-то происходит. Но что и где? Где-то далеко и что-то нехорошее. Сама твердь неспокойна, будто ворочающийся с боку на бок гигант. Кто-то рвется из ее недр на свободу. Неужто у них получилось? Почему, Творец, дозволил ты, чтоб Темным удалось? А раз им удалось...Найтари...
Иззубренный нож никто не убирал, просто вторая рука проткнула это же сердце раскаленным до красна копьем. Погибла. Умерла. Ее больше нет. Нет эльфийской царевны, той девочки-бродяжки, что почти год назад пристала к нему у ворот ничем не выделяющейся деревни. Нет грозной воительницы, что на горячем коне с пылающей шпагой наголо мчалась по смертному полю. Слышала ли она тогда его признание? Нет. И он его уже не повторит. Ибо нет уже той, к кому оно адресовано.
