— Ну, смотри, — пришлось сдаться Ирине. — Только имей в виду — на новую мы теперь не скоро накопим.
— Обещаю: буду носить до дыр!
— Угу, — недоверчиво хмыкнула Ирина.
Молоденькая продавщица все аккуратно упаковала, искренне произнесла дежурную фразу:
— Носите с удовольствием.
— Спасибо.
Они вышли в темнеющий город. Дочь предложила:
— Давай пойдем пешком.
Тихо падал снег, покрывая вчерашнюю слякотную грязь.
— Мама, как у тебя с дядей Толей? — неожиданно спросила Алена.
— Мы давно не виделись, — помолчав, ответила Ирина.
— Но увидитесь?
— Не знаю, детка. Я пока ничего не решила.
— А он?
— Про его мысли я и вовсе не догадываюсь. А почему ты спрашиваешь?
— Мне так всех жалко — папу, и Лешку, и тебя. Ты так изменилась за это время. Как будто… как будто из тебя сердце вынули…
Ирина почувствовала, что у нее защипало в носу. Шмыгнув носом, спросила:
— А вы бы меня простили, если бы я к нему вернулась?
— Я — да, — сразу, как о давно решенном, ответила дочь. — Понимаешь, у меня уже своя жизнь. А Леша, наверное, нет. Я вообще как-то боюсь за него в последнее время.
— Я тоже, — сказала Ирина. — Вот тебе и ответ на все вопросы.
Они дошли почти до подъезда, когда Алена, продолжая начатый разговор, подвела итог, поразив Ирину неожиданной взрослостью:
— Это не ответ, мама. Скоро он вырастет и у него тоже будет своя жизнь. Не можешь же ты оставаться одна. Совсем без любви…
В лифте она чуть прижала дочь к себе.
— Ты моя хорошая. Взрослая стала. Папа мечтал тебе какой-то грандиозный торт к дню рождения купить. Ты сколько ребят хочешь пригласить?
Алена отрицательно мотнула головой:
— Ты не обидишься? Славка нам в кафе столик заказал. Мы будем вдвоем.
У Ирины немного сжало сердце.
— Ну, смотри. Как тебе хочется…
Было только около восьми вечера, но сын уже лежал одетый на кровати, отвернувшись к стене. Ирина прикрыла его босые ноги краешком одеяла. Леша не пошевелился. Она вздохнула и пошла к себе.
День рождения дочери прошел для Ирины тоскливо. Болела голова, ныла на метель сломанная в детстве рука. Шеф уехал, в приемную никто не заглядывал. Позвонила Алена, предупредила, чтобы она не волновалась: после кафе они пойдут на дискотеку.
Ирина в полудреме прождала всю ночь, но дверной замок щелкнул только под утро. Дочь на цыпочках подошла к кровати.
— Ты не спишь?
— Нет, конечно.
— Прости. Но нам и правда было классно. Я спать.
— В школу будить?
— Да какое там! Потом навру что-нибудь…
— Хорошо. Отдыхай.
На девятый день после смерти мужа Ирина никого не звала. Не было сил, и не хотела лишний раз мучить детей. На сороковой решила пригласить Аллу. Попыталась приготовить блюда, положенные в таких случаях. Все валилось из рук. Горько подумала, обращаясь к мужу: «Прости меня и за это».
