— Что-то отмечаем? — внимательно посмотрел на него Алексей. — Или ты к любовнице намылился?
— Хамишь, — ласково ответил Хан. — Мои дела тебя не касаются, понял?
— Понял. Скажи, почему ты не попросил от меня избавиться? Раз ты все понял.
— Попросил? — Хан посмотрел на него с огромным удивлением.
— Извини, не так выразился. Я тебе здесь не нужен.
— Это можно порешить и без Сажина, — Хан обозначил улыбку. Щель на круглом лице, похожем на застывший в тазу цемент, стала чуть шире.
Алексей увидел, как к дверям идет Гербер, и встал.
— Я уже закончил обедать, но этот разговор не закончен.
— Согласен. Зря суетишься, начальник, — Хан выразительно посмотрел на Гербера. — Тебе здесь не светит.
— Посмотрим.
И он пошел на перехват.
— Яков Карлович, — окликнул Алексей Гербера.
Тот встал посреди холла, не оборачиваясь.
— Вы меня, похоже, избегаете, — Алексею пришлось обойти Гербера, чтобы оказаться с ним лицом к лицу.
— Вы должны понимать, что я не потерплю здесь кумовства, — размеренно сказал директор экономического департамента. — Я не знаю, какой вы там специалист в своем деле, но в моем вы дилетант. И я не допущу, чтобы вы лезли в мои дела.
— А что вас так напрягает? Я ведь не рвусь к власти, не претендую на роль правой руки Дмитрия Александровича.
— Он называет вас своим другом. Это означает, что у вас есть привилегии, которых нет у других, — скрипуче гнул свое Гербарий.
— А вы, видимо, хотите, чтобы эти привилегии были только у вас? Сажин дал мне на экспертизу личные дела всех членов правления, — он решил больше не ходить вокруг да около. — Я хочу, чтобы вы об этом знали, Яков Карлович.
— Я… Мне… Мне надо идти, у меня много работы, — Гербер пошел прямо на него, Алексею пришлось посторониться. — Как юрист, вы должны знать, что существует презумпция невиновности, — не глядя на него, сказал Гербер.
— Странно, что вы, как экономист, об этом знаете. Похоже, готовились.
Директор экономического департамента торопливо шагнул в лифт. Алексей решил не торопить события. Пусть Гербарий сначала переварит полученную информацию.
«А я пока наведаюсь в бухгалтерию».
Ванда Бруновна Суве не ходила обедать. На вопрос Алексея ему указали на дверь в подсобку. Так он мысленно окрестил крохотный уютный кабинет, где пахло кофе и домашними котлетами. Возможно, что эта кладовка и планировалась под хранение бесчисленных папок с документами, но Суве решила совместить приятное с полезным. Папки мирно стояли на полке, под которой примостилась микроволновая печь, под другой такой же полкой красовался зеленый, как трава, электрический чайник.
