— Приготовиться! — послышалась команда Усова.
— Немцы! — сказал Ершов, пробегая около каземата.
— Опять, — встревоженно и со страхом прошептал Альянцев.
А Горяеву уже совсем не было страшно. Он хотел показать коменданту, что может быть мужественным. Он хотел, чтобы его сейчас видели мать и Леля. Они будут гордиться им.
— Не стрелять, — скомандовал Усов.
Горяев посмотрел в щель. Двое немцев осторожно пробирались к доту между заграждениями, неся белые флажки.
— Убирайтесь ко всем дьяволам! — закричал Усов. — Стрелять буду!
— Русс, сдавайсь! — кричал немец, видимо, офицер. — Вы будете гуляйт, сдавайсь!
— Зато вы больше не будете гулять, если не уберетесь отсюда, — ответил Усов.
— Может быть, они ничего не сделают… — пробормотал Альянцев.
— Молчать! — закричал комендант.
— Уходите отсюда! — со злостью отрезал Горяев, сжимая ручку затыльника пулемета. — Вы трус, вы боитесь! Стыдно, — добавил шепотом.
— Русс, сдавайсь! — кричал немец. — Мы дадим, русс, жизнь!
Слова гитлеровца подействовали на Усова, как оскорбление.
— Считаю до трех… раз… два…
Немцы, должно быть, неплохо понимали русский счет. Они начали пятиться, потом быстро пошли, затем побежали.
— Три! — засмеялся комендант и скомандовал: — Огонь!
6
Кто стрелял из станкового пулемета, тот знает: это оружие недоступно для пехоты противника, пока есть патроны и жив хотя бы один пулеметчик. Кто попадал под огонь пулемета, тот чувствовал его силу. А у гарнизона маленькой крепости патронов было достаточно, и пулеметчики твердо держали рукоятки затыльников.
При каждой попытке немцев приблизиться к доту станковые пулеметы посылали на них через амбразуры губительные очереди свинца. И фашисты падали с перекошенными лицами — одни от злобы и чувства бессилия, другие — от предсмертных судорог. Одни поспешно уползали, другие оставались лежать навсегда. И снова над полем поднимались редкие кустарники, перебитые ветви которых теребил усталый и беспутный ветер.
Станковый пулемет! Мы смотрим на пригнувшееся массивное тело пулемета и вспоминаем Анку-пулеметчицу из Чапаевской дивизии. Мы помним разгром интервентов, посягнувших на молодую Советскую республику. Проносятся взмыленные горячие кони, запряженные в тачанку. И из-за колеса, привстав на четвереньки, выглядывает вздрагивающий, серый от копоти пулемет. Замаскированный, словно обросший зеленью, он расчищал путь для наступающих стрелков у сопки Заозерной. Покрытый белилами, пулемет был незаметен в снегах Финляндии…
