Ею, тогда еще старшина первой статьи Воронов, был награжден за воздушные десанты в тыл врага в самом начале войны, награда нашла героя.
В боях на Сандомирском плацдарме у Тима случилась встреча, по одному из принципов переменного контингента, «Бог не фраер, он все видит».
Рота капитана Васильева была сведена с офицерским батальоном, получившим название сводного, который выдвинули на один из основных участков наступления.
За сутки до его начала Тима с другими офицерами вызвали к комбату для постановки боевой задачи. А когда он вместе с ротным и еще тремя взводными возвращался по заснеженному лесу назад, заметил у одного из костров, где грелся переменный состав, знакомое лицо, врезавшееся в память.
— Я, Петрович, чуть задержусь, — не веря своим глазам, сказал Воронов.
— Что, земляка встретил? — хмыкнул ротный. — Бывает.
Когда офицер подошел к сидевшим у потрескивающего огня, все встали.
— Ну, здорово, капитан Винник, — обратился Тим к крайнему, в замызганной солдатской шапке и ватнике. — Вот и встретились.
— Здравия желаю, товарищ лейтенант, — вздрогнул тот, — я вас не знаю.
— Отойдем, — недобро улыбнулся Тим, — я напомню.
Когда сделав десяток шагов в сторону, они остановились у высокой сосны, Воронов, вынув из кармана папиросу, закурил и пару раз глубоко затянулся.
— Госпиталь в Ярославле, ты особист при нем, а я изменник Родины.
В глазах Винника метнулся страх, задрожали губы.
— Узнал, гад, — выдул из ноздрей дым Тим и врезал бывшему чекисту по морде. Тот рухнул в снег, прикрыл голову рукой и тонко завыл.
— Эй, лейтенант, ты чего?! — заспешил к нему рослый сержант. — Я замкомвзвода Варава, а это мой солдат. В чем дело?
— Из-за этой твари в сорок третьем я получил расстрел, — кивнул на лежавшего Тим. — А теперь вот встретил здесь, есть в мире правда.
— Вон оно что, — нахмурился сержант. — Встать и быстро на место!
Когда тот, косолапя валенками, побрел к костру, откуда на них хмуро взирали штрафники, сержант наклонился к Тиму:
— Я бывший майор, сам был под расстрелом. Понимаю.
Затем был трехнедельный кровавый бой, в котором полег почти весь сводный батальон, в том числе и Винник.
Победу Тим встретил в Берлине.
А когда наступил август, демобилизованный лейтенант следовал воинским эшелоном в Россию.
На стыках гремели вагоны, в открытые окна рвался ветер, паровоз оглашал затихшие поля победным ревом.
Через неделю, одуревший от пересадок и станционной суеты (все куда-то ехали и перемещались), лейтенант добрался до Ростова, от которого мало чего осталось.
