Судя по далеким крикам «ура!» на правом и левом флангах, там в атаку пошли батальоны полка, что придавало силы.
Дым над немецкими позициями между тем рассеялся, и они ожили.
Навстречу атакующим с воем полетели мины, затем ударили пушки из села, вслед за ними залаяли пулеметы.
Впереди Тима стали падать бойцы, кто-то с воплем рванул назад, а бежавшего сбоку, метрах в пяти, взводного разнесло на куски прямым попаданием мины.
На половине пути атака стала захлебываться. Бросавшиеся из стороны в сторону и теперь уже яростно вопящие штрафники начали выдыхаться, а некоторые пятиться и искать укрытия.
— Вперед! Вперед, мать вашу! — надрывались командиры, пиная сапогами залегших бойцов, в грохоте и вое боя.
Спасли положение штурмовики.
Три звена беззвучно вынеслись из глубины тыла, на бреющем пронеслись над полем, земля дрогнула, и немецкие позиции вновь затянуло дымом.
Запаленно дыша и обливаясь потом, Тим вскочил на развороченный бруствер, расстрелял в упор устанавливающий опрокинутый МГ немецкий расчет, затем обрушился вниз и дал длинную очередь вдоль окопа.
Сзади на него прыгнул эсэсовец, замахнувшись кинжалом, но парень с трехлинейкой ловко всадил ему в бок штык — на тебе, сука!
Через окоп перепрыгивали другие штрафники, и скоро бой завязался в селе, где длился еще час, штаб был уничтожен.
Вечером, на окраине того, что осталось от Малиновки, выстроили остатки штрафной роты. Семьдесят три бойца, включая командиров.
Остальные были закопаны в воронках от авиабомб, а полтора десятка раненых отправлены в тыл как «смывшие кровью».
Воронова комроты назначил командиром отделения, взамен убитого, спросив:
— Давно ли воюешь?
— С июня сорок первого.
— Неплохо, — кивнул Васильев.
А утром, после завтрака, на околице села перед строем расстреляли блатного по фамилии Забралов. Во время атаки он бросил оружие и был пойман на второй линии обороны.
Наступление по всему фронту продолжалось.
Штрафная рота приняла новое пополнение и в составе 13-й армии под командованием генерала Пухова двигалась на запад.
После форсирования Днепра Тим снова отличился, подорвав гранатами вражеский дот и получив при этом легкое ранение. Как результат, его реабилитировали, восстановили в звании, а еще предложили остаться в роте заместителем командира взвода.
— Ты парень лихой, у нас тебе самое место, — сказал теперь уже капитан Васильев в присутствии командира полка.
Воронов дал согласие.
К началу сорок пятого он уже был лейтенантом и командиром взвода, имея два ордена Красной Звезды, а за месяц до начала Сандомирской операции ему вручили медаль «За отвагу».
