Проснулся на редкость отдохнувшим и свежим, быстро умылся снегом, набил котелок и подвесил над нодьей. За ночь та прогорела едва наполовину, и жара для приготовления чая было хоть отбавляй. Быстро попили чаю, затушили костер, сели на лошадей и отправились на поиски маралов.
Утро занималось морозное, яркое и звонкое.
Тонкая полоска рассвета расчертила темное утреннее небо, заливая вершины гор ярким розовым светом и прогоняя звезды с небосклона. Стояла оглушительная тишина, и тихие шаги лошадей по мягкой прели казались Матвею громкими, как набат. Что уж говорить про их дыхание и похрапывание. Но отец был спокоен – лошади не пугают маралов.
Они двигались вдоль склона горы, по самой границе тайги, уже около часа, и Матвей успел даже немного замерзнуть. Внезапно отец поднял руку, второй натягивая поводья.
Затем направил коня в гору, в тайгу. Там спешился, привязал его к небольшой сосенке и пошел крадущимся шагом, Матвей за ним. Вот они вышли на опушку, и Матвей увидел маралов. Солнце уже поднялось над горами и теперь щедро заливало долину золотистым сиянием. И в этом ярком утреннем свете маралы выглядели сказочными животными. Пар от их дыхания клубился и оседал легким инеем, рога вожака сверкали на солнце. Они стояли и смотрели на солнце, как будто встречали его. Вот вожак пошевелился, и весь табун пришел в движение. Спустившись чуть ниже, маралы принялись копытить неглубокий снег, выкапывая пожухлую траву и мох.
Отец толкнул Матвея локтем, сказал шепотом:
– Вот сейчас будем бить. Ты будешь. А я подстрахую. Клади винтовку на бревно и целься. Пока просто целься.
Матвей послушался и уложил винтовку на небольшое бревно, за которым они с отцом пристроились.
– Целься, привыкай к мушке, прикинь расстояние. Куда будешь бить?
Матвей подумал чуть, потом ответил так же шепотом:
– Под лопатку.
Отец сказал:
– Можно и под лопатку, но тогда надо ждать, пока он к тебе левым боком встанет. А ну как не встанет, что тогда? Нет, сын, бить надо в шею. Стараться уложить пулю за ухо, это наверняка будет. Привыкай пока…
Матвей кивнул только и устроился поудобнее. Он смотрел над стволом на мушку, сквозь мушку на марала, и в душу его закрадывались сомнения. Попадет ли? Сумеет ли? Ведь шея все же меньше, чем бок…
Так он размышлял, когда отец тронул его за плечо:
– Готов?
Матвей кивнул, хотя готов не был совсем, но не сознался бы в этом даже под пытками.
Отец сказал ему:
– Как будешь готов – стреляй. Я подстрахую.
