— Ничего особенного, капитан, — сказал доктор. — Просто вложите руку вот в это отверстие. Мы управимся за несколько минут.
Из-под крышки, прикрывающей отверстие, сочились свет и жар. От сверкающей металлической коробки пахло, словно от перегревшегося тостера. Лэннет перевел взгляд с прибора на доктора.
— Кто это «мы», доктор? Вы тоже сунете руку в эту штуку?
— Вы почти ничего не заметите.
— Ага, как же. «Мы» собираемся поджарить «наши» руки, а «почти ничего не замечу» я. Почему бы вам не сказать честно: этот прибор выжжет верхний слой кожи, а потом лазер нарисует новые отпечатки пальцев. Верно?
— В общих чертах верно. Видите ли…
— Меня устраивают общие черты. Сколько мне придется жариться в этой штуке? И сколько продержатся поддельные отпечатки?
И без того невеликое терпение доктора начало давать трещины.
— Отпечатки замещенные, а не поддельные! И они держатся как минимум два года. Если обращаться с ними аккуратно, то и дольше.
— И как мне говорили, меньше двух, если их часто будут проверять. И они очень легко снимаются при нагревании.
Доктор развел руками.
— Слушайте, вам что, необходимо совершенство? Мы делаем все, что в наших силах.
Лэннет закатал рукава.
— Да, черт подери! Я хочу совершенства! Эти отпечатки слезут, а потом придурки, которые не расстаются с кастетами, пересчитают мне все зубы!
Капитан сунул руку в отверстие, широко расставив пальцы, как ему было велено. Свет сделался ярче.
Лэннет вздрогнул и беззвучно выругался. Боль была сильной, но не сильнее, чем он ожидал. Терпеть можно.
Управляемый компьютером лазер снимал по одному слою клеток за раз. Прежде чем начинать срезать следующий слой, прибор обрабатывал руки анестетиком, частично притупляющим боль. Когда собственные отпечатки Лэннета были удалены, начался следующий этап. Из срезанных с пальцев Лэннета клеток была изготовлена коллоидальная суспензия, и пока она еще пребывала в желеобразном состоянии, на ней были выжжены новые папиллярные узоры.
Теперь они будут служить Лэннету удостоверением личности — до тех самых пор, пока его прежние отпечатки не восстановятся естественным путем. А тогда он снова сможет стать собой.
Захочет ли — вот в чем вопрос.
О вони Лэннета предупреждали. Капитана уже тошнило от запаха собственной горелой плоти. А вот о шуме не упомянул никто. Устройство, контролирующее движение лазера, самодовольно жужжало и урчало, и этот звук вызывал у Лэннета приступ жесточайшего отвращения.
