Вед безмолвно поднял бокал, показывая, что он все понял. Солнечные лучи преломлялись в граненом хрустале и с беспорядочной прихотливостью отбрасывали разноцветные стрелки, пока Вед осушал бокал. Допив виски, управляющий встал, низко поклонился и направился к потайному ходу. Мгновение спустя Халиб остался один.
Император нажал на кнопку, и бар вернулся на место. Темное полированное дерево и металл, хрустальные графины и граненые зеркала и множество разноцветных жидкостей блеснули на прощанье, желая императору спокойной ночи, и дверца закрылась. Прежде чем допить виски, Халиб некоторое время смотрел куда-то в пространство. Потом он снова нажал кнопку и приподнял бокал, приветствуя послушно вернувшийся бар.
Дверь камеры Лэннета распахнулась. Пораженный капитан вскочил со стула и ошеломленно уставился на возникшую в дверном проеме Нэн Бахальт. Все его мысли разлетелись в стороны, как будто их разметало взрывом. Лэннет поднял руку — сейчас он был не в силах ни шагнуть навстречу Нэн, ни произнести хотя бы слово.
Он отдал охраннику, пообещавшему ему эту встречу, номер своей кредитной карточки. И вот этот миг настал, но Лэннет боялся поверить своим глазам. Они насмехались над ним. Не бывает на свете кожи такого чудесного бронзового оттенка. Не бывает таких сияющих, таких бездонных и живых глаз. Не бывает такой пышной, такой зрелой, такой манящей фигуры.
Не бывает таких губ, шепчущих его имя с лаской, нерешительностью и надеждой.
Сильный толчок швырнул Нэн вперед, и женщина едва не упала. Лэннет рванулся навстречу, чтобы поддержать ее. Подхватив одной рукой Нэн, взбешенный капитан второй рукой вцепился в дверь. Дверь резко захлопнулась, едва не отдавив ему пальцы.
Нэн оттащила Лэннета от двери. Они взглянули друг другу в глаза — и слились в поцелуе, полном страсти и отчаянья. Первым отстранился Лэннет. На какие-то доли секунды взгляд капитана прикипел к Нэн, но почти сразу же он снова скользнул по ненавистным зеркальным стенам.
— У нас всего один час, — сказала Нэн. — Не стоит тратить на них ни секунды. Как ты себя чувствуешь?
Несмотря на весь свой гнев, Лэннет улыбнулся. Улыбка оказалась болезненной, но все-таки это была улыбка.
— Я ужасно скучал по тебе. Со мной еще никогда такого не бывало.
Нэн нежно поцеловала Лэннета и прижала голову к его груди.
— Ты написал в записке, что они собираются освободить тебя. Но ты не сказал, кто эти «они». От тебя все чего-то хотят…
Внезапно Нэн отступила на шаг, и ее глаза расширились от страха.
