Кешка рассказывал, как несколько лет назад полутораметровый таймень утопил в Мензе мальчонку лет двенадцати или чуть постарше. Тот прибежал утром с полевого стана проверить перёмет. Обрадовался, видно, что рыбина попалась, и решил сам её вытянуть, никого не звать на подмогу. Пока вываживал, боролся с нею, крепкая миллиметровая леска захлестнулась петлей на руке, таймень сдёрнул парнишку с обрыва в воду, утащил в улово, на глубину, и закупал совсем: так их вместе, повязанными одной леской, потом и нашли на другой день… Но больше, конечно, и здесь, в Красночикойском районе, и в других местах Забайкалья я слышал рассказов о промысле тайменя со счастливым, победным концом. И нет само собой, в Сибири такого рыбака, который не мечтал бы добыть, перебороть в схватке эту сильную, необыкновенную, яркой красоты рыбу или, вспоминая былую удачу, снова и снова её повторить.
Ну а что же нам с Кехой — повезёт хоть немного на этот раз или вернёмся ни с чем и попадём под насмешки да подковырки деда Багрова?..
Три часа спустя, мы причалили к песчаной узкой косе, при самом устье быстрой реки, правого притока Мензы. Сразу от устья, из-под ши'веры, начинался глубокий кривой плёс. По левобережью его подпирали два тёмных утёса, тень от них властно лежала на воде, и потому плёс выглядел мрачным, казался бездонным. Уж тут-то не обитать крупной рыбе? Быть того не может.
Ещё по пути Кешка сказал мне, что на устье этой речки, где он решил сделать остановку, есть хорошее, прошлым летом срубленное охотниками зимовьё, так что табор готов, не придется ночевать на пустоплёсе, и если дождь опять хлынет — не беда: будет надёжный кров над головой. Вот нам и открылась она, избушка на весёлом взгорке, в окружении молодых сосенок. Мы разгрузили лодку и утащили на несколько метров от берега, в тальники. В кустах же оставили бачки с бензином, а мотор и всё снаряжение перенесли с косы наверх, к зимовью. Оно оказалось добротным, хорошо внутри облаженным: широкие гладкие нары, стол, две полки, скамейка, кирпичная печка с чугунной трубой. Перед избушкой был железный таган — узкая рейка на подпорках: кто-то надолго делал, не на один сезон. Рядом с таганом сохранилась горка коротких чурок — бери, коли да раскладывай огонь; хватало вокруг и валежника. Из-под крыши избушки — с продувного, ни спереди, ни сзади не зашитого чердака — торчали аккуратно затёсанные комельки трёх удилищ. Кешка дотянулся, сдёрнул одно, тонкое и пружинистое, примерился к нему. Остался доволен:
