— Ты так жаждешь моего внимания? — усмехаясь, ко мне по проходу шел похожий на борова-доверенного человек. Но что удивительно, к нему отвращения не было. Более того, как бы мерзко тот ни выглядел, а моя душа стремилась навстречу.
— Господин, он бракованный муж! — бросился тому в ноги гадкий тип.
— Отвали, — отшвырнул от себя мужчину мой… супруг? Потом повернулся ко мне: — Ну как, ты в меня уже влюбился? Или пока на пути к этому?
— Я подожду, пока ты мне пример покажешь, — довольно усмехнулся я, разглядывая во все глаза своего… наставника.
— Опять мне тебя учить придется? — усмехнулся мужчина. — Вот ничего без меня сделать не можешь?
— Ч-ч-то проис-с-с-сходит? — стараясь удержать хоть крохи былой властности, поинтересовался Главный советник, медленно приближаясь к нам.
— А происходит то, что в ваших услугах государство больше не нуждается, — повернувшись к нему, холодно произнес я. А потом, обернувшись к наставнику, усмехнулся и предложил: — И прими, будь так любезен, свой настоящий облик. Этот немного коробит мое эстетическое восприятие.
— О, как загнул! — расхохотался мой наставник, но в следующую секунду перед всеми предстал красивый и серьезный юноша с белоснежными крыльями. Народ в тронном зале ахнул от изумления.
— Еще один бракованный, — отходя и пятясь, выдохнул боров-доверенное лицо.
* * *
Советникам пришлось покинуть страну, как бы они ни противились этому. Но мы с Риатом оказались настойчивыми: сделали им предложение, от которого они не смогли отказаться — или жизнь в рабстве, или изгнание. Они выбрали второе. За полгода государство мы вывели из нищеты, в которую загнали его советники, жаждущие власти. Правили мы вдвоем, вопреки досужим мнениям, что принц не способен на это. Еще как оказался способен.
Ведь рядом со мной замечательный учитель, наставник, супруг и просто тот, в ком заключен весь мой мир…
Риат.
— Сеала, не стоит тебе сегодня никуда лететь, у меня нехорошие предчувствия, — я подошел к сестре и, обняв, прижал ее к себе. — Не искушай судьбу, тебе оставили крылья до рождения ребенка. Потому что…
— Я знаю, брат, крылья вырывают живьем, и архангелы не хотели потрясения для малыша, — горько усмехнулась сестра. — Скоро он родится и…
— Не думай об этом, — прижав Сеалу к себе, уткнулся в ее макушку подбородком, вдыхая запах свежести, который от нее исходил. — Останься сегодня со мной.
— Нет, брат, я должна увидеть Литиана, — твердо глядя мне в глаза, приподняв голову, произнесла Сеала. — На днях родится малыш, и я знаю, что мы больше никогда не увидимся, мне вырвут крылья и отправят на землю, а он останется, а главное, нам обоим сотрут память.
