— Да, баас.
— Сбросьте мне волновой слепок. И комментарий, пожалуйста.
— Будет сделано, баас. Проблемы при возвращении? Запись показывает…
— Спасибо, диспетчер. Удачного дежурства!
Над коммуникатором всплыла гроздь эллипсоидов. В них вертелся калейдоскоп: вспышки, линии, пятна. Зрелище завораживало.
— Мы наблюдаем, — произнес диспетчер Бузиба, — взлет коллективного антиса. Даю состав колланта. Центр связи: Гай Октавиан Тумидус. Невропаст: Лючано Борготта. Периферия: Карна Амогха, уроженец Чайтры, Эсфирь Цвергбаум, уроженка Шабата, баронесса д’Альгар, уроженка Террафимы, Н’Доли Шанвури, уроженка Китты, Лусэро Шанвури, уроженец…
Диспетчер поперхнулся. Судя по реакции, он впервые сделал подробный анализ состава колланта.
— Ну же! — подбодрил его Тумидус.
— Лусэро Шанвури, уроженец Китты. Hivyo mimi niko![4] Это волновой слепок Папы Лусэро! Почему он такой маленький? Энергонасыщенность — три процента от стандартной. Нет, вот он растет. Динамика роста… Laana![5] Вы же чуть не разбились! С вами все в порядке?
— Не знаю. — Тумидус пожал плечами. — Сейчас выясним. Господин имперский наместник, со мной все в порядке?
— Все, — буркнул Флаций. — Я бы сказал, вы по уши в порядке. Конец связи.
— Конец связи, — повторил военный трибун.
Гроздь втянулась в коммуникатор, голос Бузибы умолк. Хмурясь, наместник расстегнул карман кителя, достал свой собственный уником. Сферу вызывать не стал, просто открыл какой-то файл и приложил к экрану указательный палец правой руки.
— Это приказ. Видит бог. — Атеист Флаций ударил ребром ладони о край столешницы и повторил с нажимом: — Видит бог, я не хотел его подписывать. Теперь я передумал. Так, значит, вы собирали не пасс-коллант? Вы собирали спас-коллант?! Вы психопат, Гай. Вы натуральный психопат. Я не знаю, чего я хочу больше: быть вашим другом — или не быть вашим другом.
— Приказ? — Тумидус криво ухмыльнулся. — Приказ о моей ступенчатой аннигиляции?
— Приказ о присвоении вам очередного воинского звания. Господин консуляр-трибун, примите мои поздравления.
— Однажды я сказал, что буду сенатором и первым консулом. — Похоже, наместник ждал, что Тумидус рассыплется в благодарностях, не дождался и обиделся. Вряд ли это обеспокоило новоиспеченного консуляр-трибуна, потому что говорил Тумидус медленно, задумчиво, беседуя сам с собой: — Изменник Родины, тогда я полагал, что шучу. Сейчас я думаю иначе. Вот я опять изменник Родины, и вот опять повышение. Похоже, я все-таки стану первым консулом. Главное — изменять Родине с достаточной регулярностью.
