Не мог ли Р’Нох задумать такую комбинацию: позволить пророку внутреннего убеждения сделать работу, а потом устранить его, оставить мертвое тело на Джанджур-Куме, чтобы не нужно было поздравлять с успешным завершением миссии?
Если так, то Р’Нох возлагал на миссию слишком большие надежды. Мкен сам сомневался в ее успехе. На планете внизу было слишком много непредсказуемого, слишком много стоиков. Стоиков и реформистов разделяла слишком кровавая история.
А если миссия увенчается успехом, то предположения Р’Ноха насчет пророка внутреннего убеждения заходят слишком далеко – Мкен не настолько глуп, чтобы позволить заколоть себя ударом ножа в спину.
«Ох, нелегко тебе придется, Р’Нох».
– Капитан, вы мониторили передачи с Джанджур-Кума?
– Да. Они говорят на архаичном языке, но нам удается их понимать. Похоже, они не подозревают о нашем появлении на орбите. У них есть несколько спутников, основанных на простейшей технологии. Но в целом они представляются мне стоиками, какими были, когда наши сородичи покинули планету. Они предсказуемо противились прогрессу. Похоже, у них нет технологии, чтобы преодолеть щит, который делает наш корабль невидимкой.
– Тогда давайте остановим корабль над местом высадки и подготовим десантный корабль.
Убежище: неисследованный
мир-крепость Предтеч
850 г. до н. э.
Век Единения
Терса заканчивал сканирование загадочных плавающих устройств на подуровне номер четыре – трехмерных прямоугольных кубоидов, которые изредка меняли форму на четырехгранную, восьмигранную, пирамидальную, после чего возвращались к четырем граням. Он быстро понял, что объекты менялись, когда он их сканировал. Или даже подходил поближе. Казалось, они чувствуют его, и опять же у него возникало необъяснимое ощущение, что это они изучают его, а не наоборот. Если он начинал говорить сам с собой, размышляя над заданием, то объекты издавали приятные звуки, похожие на звон колокольчиков, словно отвечая ему на кристаллическом языке.
Он отошел назад и оглядел огромный зал – это место немного пугало. Мир-крепость время от времени выбивал его из колеи, в особенности когда он оставался один под непонятными искусственными сводами, в коридорах, камерах, галереях. Предтечи, построившие этот мир, как будто присутствовали повсюду и нигде. Здесь был результат их трудов, их артефакты, их архитектура, особенности их культуры. Бо`льшая часть всего этого казалась Терсе загадочной, и большинству других – тоже, что неудивительно. Допустимо ли понимать богов?
