Отправь их в Ад! - Максим Владимирович Виноградов

Берлин встречал полутьмой, слякотью и ветром. Октябрь выдался на удивление мрачным, осень силилась затащить жителей в пучины серого отчаяния. Дождь лил, не переставая; тучи захватили небо и не торопились сдавать плацдарм; уличные фонари один за другим проигрывали битву надвигающейся тьме.

Мехмобиль пересек границу мегаполиса, разбрызгивая обширные лужи на Вальтерсдорфер – одной из главных транспортных артерий города.

Люксовый мерседес, выполненный в старомодном ретро-стиле, уверенно оставлял позади безликие мили, похожие друг на друга, как две капли воды. Ливень беспомощно разбивался о широкое лобовое стекло, капли барабанили по крыше, выстукивая рваный тревожный ритм. Мотор сдержанно рычал, похваляясь скрытой мощью; винтажные колеса подмигивали хромом; внушительные круги фар выхватывали из темноты очередной участок проезжей части.

Водитель, плечистый мужчина в сером плаще, крепко сжимал руль цепкими пальцами. Тень от широкополой шляпы не позволяла рассмотреть лицо; накидка скрывала рослую фигуру; тусклый отсвет приборной панели отражался на смуглой коже запястий, покрытых устрашающей сеткой шрамов.

Мехмобиль решительно вклинился во внутренности города, как игла входит в мягкие ткани больного. Шофер управлял аппаратом плавно, без рывков, стрелка спидометра упрямо крутилась возле восьмидесяти. Мужчина внимательно смотрел на дорогу, лишь изредка беглый взгляд пробегал по вскрытому бумажному конверту, небрежно брошенному на пассажирском сиденье.

Пакет из плотного водонепроницаемого пергамента, со множеством почтовых марок на лицевой стороне, содержал лишь одну надпись: «Нергал Рихтер». Внутри хранились с десяток разрозненных листков, заполненных именами, фотокопиями, описаниями.

Не просто информация, в конверте содержалось нечто гораздо более ценное – причина, побудившая Нергала вернуться в Берлин после продолжительного отсутствия. Символ, толчок, указатель, повернувший судьбу мужчины в новое, осмысленное русло.

Мерседес вздрогнул, подпрыгнув на очередной колдобине. Водитель с досадой поморщился – дорога брыкалась, не переставая. Даже в черте города поверхность изобиловала неровностями, что уж говорить о прочих трассах.

Берлин ничем не выделялся на общем фоне – те же ямы, заполненные осадками, тот же мрак, с успехом скрывающий непотребство. Фонарный свет падал лишь на мусорные баки да горы хлама, разваленного вокруг. Смутные огни занавешенных окон блестели по сторонам, давая понять, что вокруг все же город, а не чистое поле.