Герхард, выпрямляясь в кресле, опрокинул в себя наперсток коньяку и приготовился слушать далее, но отец, усмехаясь, потрепал его по щеке рукою в холодных перстнях:
— Тебе еще хочется побыть буршем? Достаточно. Забудь эти выходки, мальчик, ты должен стать хорошим офицером. Если бог не оставит меня, ты не будешь безвестным. Помни, что все это для тебя, — Иоккиш-старший повел рукой, словно бы кинул на стол свои имения. — Анни, приберите в столовой и помогите отойти ко сну молодому хозяину.
— Правильно ли я вас поняла, господин? — розовея, спросила Анни.
— Вы меня правильно поняли, Анни. Прощай, мальчик. Утром Генрих отвезет тебя к поезду.
Выполнив свой долг в отношении благоухающей и аккуратной, как аптечный флакончик, Анни, Герхард позволил ей уснуть рядом, а сам долго размышлял о предстоящих переменах, о назначенных ему предначертаниях, и кровь сладко сдавливала его сердце, словно вместе с отцовской любовницей перешли к нему отцовские земли, маслодельни, колбасные фабрики, охотничьи домики, арендаторы и зависимые бауэры…
Через три года, по выпуске из училища, Герхард Иоккиш получил от отца в подарок его мекленбургскую усадьбу и провел там чудный отпускной месяц, и тогда ему окончательно понравилось быть офицером.
После отпуска, в отличие от коллег, в строевые войска он не попал, а пошел на курсы инженеров-картографов при главном штабе сухопутных войск, так как Иоккиш-старший стал к тому времени начальником первого отдела Всегерманской корпорации производителей сельхозпродуктов, заведовал всеми сельскохозяйственными кадрами империи и в связях не нуждался.
К тому времени, когда Герхард заканчивал картографические курсы, Иоккиш-старший, заботясь о благополучии рейха, выдвинул простую, но почти гениальную мысль: в целях увеличения производства хлеба повысить закупочные цены на обычный ячмень до уровня цен на пивоваренный ячмень. Практическое претворение этой идеи в жизнь привело к тому, что Герхард Иоккиш, начавший польскую кампанию в штабе пехотного корпуса, закончил ее в Варшаве военным представителем отдела перспективного планирования экономического штаба по делам Востока и в дополнение к этому получил офицерский железный крест с дубовыми листьями и чин обер-лейтенанта.
Служилось в генерал-губернаторстве легко: в распоряжении обер-лейтенанта Иоккиша были делопроизводитель, денщик, «Оппель-кадет», новизне которого завидовали дивизионные командиры, и немалое количество германских кассовых кредитных билетов, которыми Иоккиш расплачивался, когда считал нужным, в своих экспедициях по Польше.
