А вот сегодня я уже сосредоточился на деталях и через некоторое время уразумел, что многие впечатляющие строения, выходившие на широкие улицы и просторные площади, представляли собой вовсе не дворцы, а рабочие помещения для правителей Новой Испании и их бесчисленных подчинённых — советников, писцов и тому подобных служителей. Не ускользнуло от моего внимания и то, что среди многих мужчин в испанском платье, которые заходили и выходили из этих зданий, держа в руках книги, стопки бумаг, свитки или просто с необычайно важным видом — исполненные осознания собственной значимости, — так вот, среди них попадались и мои соотечественники: с таким же смуглым цветом кожи и такие же безбородые, как и я. В других больших зданиях явно жили высокопоставленные жрецы кристанйотль вместе со своими многочисленными подчинёнными и прихлебателями. Должен заметить, что среди этих жреческих служителей, облачённых в чёрные долгополые одежды и с нарочито постными, деланно благодушными лицами, тоже встречалось немало людей с медным цветом кожи. А вот где моих соплеменников совсем не было, так это возле штабов и казарм, среди одетых в мундиры или сверкающие металлические доспехи вооружённых воинов. В нескольких действительно величественных и роскошно отделанных зданиях, настоящих дворцах, явно обитали самые высшие церковные, правительственные и военные сановники. У ворот этих домов стояли на страже бдительные часовые, обычно державшие на поводке одного из свирепых боевых псов.
Я видел в Мехико и других собак, различных пород и размеров: от огромных до совсем небольших, — и мне было трудно поверить, что все эти столь разнообразные животные состоят в родстве с маленькими, не умеющими лаять собачками течичи, которых мы, жители Сего Мира, веками разводили на мясо — очень удобно где-нибудь в походе: всегда есть пища.
Собственно говоря, как раз течичи в городе Мехико встретить было невозможно, потому что местные жители уже успели приохотиться к свинине, сами же испанцы по какой-то причине относились к собачьему мясу с отвращением. Зато они привезли с собой других животных, которые, когда я увидел их впервые, весьма меня удивили, ибо обличьем своим более всего походили на самых свирепых наших хищников — ягуара, кугуара и оцелота. Назывались эти удивительные звери кошками и, сильно уступая в размерах обитателям наших лесов, были совершенно домашними и очень ласковыми. Вместо рычания или рёва они издавали мягкие звуки и умели урчать, очень похоже на наших кугуаров, но не так басовито.
