— И чего ж это тебе не по нраву? — взметнулась я со стула. — Значит, мешаю тебе под одной крышей?
Мужчины переглянулись и дружно рассмеялись.
— Да тише ты, Вёльма, — примирительно произнес Арьяр. — Я ж шучу.
— Ты бы шутил острожней, Арьяр, — снова влил масла в огонь Амельд. — А то лицо разукрасит точь-в-точь как Чернаве.
Арьяр прикрыл лицо руками и отошел назад.
— Ох, как боюсь! Лиса — зверь хитрый!
И снова дружный смех.
— Да ну вас! Злыдни! — мотнула головой я и снова села.
За окошком день полностью вступил в свои законные права. Солнышко ясное разлилось лучами теплыми, все ближе подбираясь к зениту. Травка питалась его живительной силой, а листочки на деревьях просвечивались будто бумага тонкая, каждую свою жилочку открывая.
Помнится, видела я как-то бумажные листы. Приехал к нам в Растопшу сборщик княжеских налогов. Сундучок у него еще был такой чудной. Резной, медными вставками украшенный. На нем все узоры красовались — птицы диковинные, цветы пышные, волны моря студеного. Открыл он тот сундук, а там — видимо-невидимо всего. Перья гусиные, до остроты ножа заточенные. Склянки с жидкостью темной, чернилами прозываемой. И бумага. Белая, тонкая. Дотронешься и хрустит, будто корочка на хлебе только что выпеченном. И пахнет так по-особому. Тогда-то мне выучиться грамоте и захотелось. Вот попаду в Трайту, найду Дом Предсказаний и попрошу, чтоб окромя чародейства меня читать-писать обучили. Не век же неграмотной ходить!
— И куда это ты бежишь? — послышался крик Ясны, которая за чем-то из дома отлучилась. — В чужой дом без спросу?
Дверь распахнулась, и на пороге появился Ладимир. За ним знахарка.
— Ишь, взяли по чужим домам шастать! — злилась она. — Нет, чтоб хозяйку спросить?
Ладимир оглянулся на нее. Да так, что знахарка прямо как-то сникла.
— Чернаве снадобье от синяков нужно, Ясна. За тем и пришел.
Не видя больше сопротивления, Ладимир прошел в комнату и остановился напротив меня.
— Ну как, Вёльма? Заживет до свадьбы?
— До твоей разве, — огрызнулась я и тут отвернулась от него.
— Ладимир, ты жениться что ль надумал? — хохотнул Амельд. — Да какая ж девка за тебя пойдет?
— Одна-то точно пойдет. Даже побежит вприпрыжку, — снова подала голос я. — Вон как разукрасила за то, что на пути попалась.
Я обиженно указала пальцем на свое лицо и опять отвернулась, желая выказать полное презрение к колдуну. Тот только головой помотал.
— Сразу видно, что чужачка ты, Вёльма. Никакая Чернава мне не невеста. Она и тебя-то обманула только из-за того, что никого не знаешь ты здесь.
