— А подарочек на лице она мне так, за доброе слово, оставила?
— Ты не держи на ее зла, лисица, — уже мягче проговорил Ладимир. — Больно норовистая она, никого не слушает.
— Знать, одним норовом тебя взять решила, — хохотнул Амельд. — Дед Ждан и тот ей сказал, что, мол, не женится на тебе Ладимир, а она ни в какую.
— Стойте-ка! — я даже привстала, развернувшись лицом к мужчинам, вмиг обиду забыв. — Выходит, не люба тебе Чернава и жениться не хочешь?
— Да какое жениться! — махнул рукой Арьяр. — Он сам от нее огородами уходит!
— И то, если в капусте ее подруги не сидят! — загоготал Амельд.
Я тоже усмехнулась, оценив все дело. Выходит, каким бы грозным не был Ладимир, от Чернавы ему самому спасу нет. Живо вообразив, как он прячется за плетнем от чернокудрой красавицы, я было рассмеялась, но тут же это занятие прекратила. Оцарапанная щека все еще саднила и неприятной болью отзывалась.
— Ты бы девке объяснил, а то ведь изводится вся, — вставила Ясна. — На прошлой седмице ко мне явилась — приворотной травы просила.
Ладимир шумно выдохнул:
— Ох, дурная. Решила, что я зелье не распознаю.
— Чернава ведь не чародейка, почем ей знать?
— И то так.
— Зато теперь у нее глаза сияют не хуже, чем у любой колдуньи, — опять пошутил Амельд.
— Дай ей снадобье и все уйдет, — сказал Ясна, подавая Ладимиру склянку.
Амельд встал с подоконника, подошел к знахарке и так доверитель, чуть склонившись вниз, проговорил:
— Ясна, может, у тебя зелье такое найдется, чтоб из всех местных баб дурь вывести?
Женщина важно сложила руки на груди и с притворно строгостью на него посмотрела.
— Что ж я, по-твоему, против своих пойду что ль? Нам-то, бабам, может, дури и многовато досталось, а уж вам и вовсе, хоть в озере с зельем купайся.
— И где ж такое озеро?
— На кудыкиной горе, в краю царя Гороха.
— Далече…
— Да ты-то дойдешь — силушка есть и ум не нужен. Только без толку такое купание.
— Так уж и бестолку?
На лице парня играла задорная ухмылка. Будто не со знахаркой уважаемой на словах сцепился, а с девкой вроде меня.
Ясна окинула его взглядом с ног до головы.
— А ты сходи-ка, попробуй. Потом нам всем и расскажешь.
Откинула назад вороний локон, взмахнула рукавом, да запахом твар всю комнату наполнив, ушла склянки расставлять.
Амельд оглянулся на нас — меня, Арьяра и Ладимира — да только плечами пожал. Бедовая, мол, баба, не сговоришься.
Вышли мы из ясниного дома и остановились на резном крылечке.
— Ну что, Вёльма, достанет с тебя на сегодня, или, еще куда идти собралась? — спросил Арьяр.
