— Подъём, дорогуша! Хватит рассиживаться. За тобой должок.
Раймонд ухватил красавицу-ведьму за плечи и, вздёрнув её на ноги, испытующе заглянул в лицо. В нём настолько тесно перемешались ненависть к её племени и симпатия лично к ней, что он по-прежнему не понимал, какое именно чувство испытывает. Конечно, разум предпочитал ненависть, но сердце почему-то помалкивало, не торопясь с выводами. И эта двойственность страшно раздражала высокомерного вампирского герцога.
— Отпустите! — шевельнувшись, запротестовала Аделия, и на его лице появилось жёсткое выражение.
— Ну, нет! Из-за морока я истратил кучу энергии, и ты заплатишь мне за это.
Спохватившись, Аделия рванулась что есть силы, но из железной хватки было невозможно вырваться, и это стало для неё ещё одним неприятным открытием. Снося издевательства Эвальда, она всегда знала, что это только её добрая воля, — ведь физически она была сильней мужа. Ощущение собственной беспомощности ей совершенно не понравилось, а тут ещё вампир неожиданно привлёк её к себе.
— Что вы делаете? — спросила она слабым голосом, злясь на себя за глупый вопрос и ещё больше за собственный испуг, который каждый раз парализовал её волю, как только он приближался к ней.
В ответ на этот вопрос на смуглой, до неприличия красивой мужской физиономии отразилось недоумение.
— Хочу испить твоей крови, а ты что подумала?
Уловив её опасения, вампир фыркнул.
— О боже, какая распущенная ведьма! — насмешливо проговорил он. Его глаза загорелись, и их изумрудную радужку затянула кровавая дымка. — Нет проблем, как говорит инкуб. Конечно, если тебя не смущают зрители, но сначала кровь.
Отведя прядь волос, он без лишних слов впился в её шею, и Аделия еле удержалась от испуганного возгласа. Впрочем, когда клыки пропороли кожу, боль сразу же исчезла. «Чем-то похоже на потерю невинности», — насмешливо подумала она, чувствуя, что с потерей крови её всё больше охватывает приятное забытьё.
Настало время, и опасная нирвана полностью оборвала её связи с реальностью. Освободившись от оков плоти, Аделия словно пушинка, несомая ветром, закружилась в разноцветном тёплом вихре, который промчал её по безвременью и плавно опустил в огромном зале, наполненном звуками волшебной музыки. Здесь среди плавающих цветов и листьев танцевали сказочные существа. Нереально прекрасные они, смеясь, легко парили в воздухе, а вокруг них водили свои затейливые хороводы бабочки и светлячки, повинующиеся музыке и прихотливым извивам невесомых лент из призрачного света.
