Она снова всхлипнула.
– Я ничего не должна родителям, но должна самой себе – прожить следующие десять, двадцать, пятьдесят лет или сколько мне осталось, так, чтобы это для меня что-то значило. Только не спрашивай, что я имею в виду, я и сама понятия не имею. Знаю только, что в мои планы не входят ни замужество, ни поездка в Индию. И надежда на то, что мне поможешь ты, сюда тоже не входит… разве что мне понадобится твоя помощь, чтобы вернуться в Англию. – Констанс вздохнула, вытерла глаза и с трудом улыбнулась.
– Ты уверена, что хочешь вернуться в Англию? – В глубине души Кадар не сомневался в ее решении, просто ему требовалось время, чтобы разобраться со своими мыслями.
– Куда же мне еще ехать? – простодушно ответила она.
Очевидного ответа на ее вопрос он не знал. Ка-дар покачал головой:
– Ты застала меня врасплох.
– И саму себя тоже. Я ничего подобного не собиралась говорить… что ж, очевидно, я ничего не могла планировать, поскольку не знала, что я тебя увижу. Хочу сказать, я прекрасно понимаю, что сейчас все твои мысли занимает коронация.
– Значит, ты хотела рассказать мне о смене твоих планов уже потом?
– Да. Нет. Не знаю, – смутилась Констанс. – Наверное, в Англию меня отправить легче, чем в Индию, ведь отсюда можно почти без труда добраться до Каира?
Она была совершенно права, но Кадар огорчился. Если он поручит эту задачу Абдул-Меджиду, Констанс уедет из Маримона еще до коронации. Почему ее отъезд так его пугает? Констанс – временное затруднение и ничего больше. Он должен испытывать облегчение.
– Ты говоришь, что понятия не имеешь, чем займешься, когда вернешься в Англию? Ведь там тебя никто не ждет. Останься. Мне доставит величайшее неудобство, если я лишусь придворного астронома до того, как она завершит свою работу. – Да, в том-то и дело. И совершенно ни при чем его желание, чтобы она осталась, потому что они ведь договорились: ничего личного между ними не будет. – Значит, решено? – отрывисто спросил Кадар.
Констанс, однако, нахмурилась.
– Значит, мы по-прежнему должны избегать друг друга или… прости, Кадар, я по-прежнему не знаю, что ты думаешь.
– Я думаю, что, если в костер не подбрасывать топлива, он быстро догорит.
Констанс задумалась и тяжело вздохнула.
– Значит, у нас не остается другого выхода. Придется поступить, как ты говоришь, и не подбрасывать топливо в костер. Не сомневаюсь: если мы будем уверены, что поступаем правильно, нам легче будет справиться.
– Я надеюсь на то же самое.
