Взгляд через объектив - Мари Грей

Доминик ничего не мог с этим поделать. Сказывалась кровь его родной Сицилии, текущая в его венах и делающая его безоружным. Перед сияющей улыбкой, непокорным локоном, взмахом ресниц, плавной походкой, округлыми бедрами, покачивающимися в мерном ритме, изящной шеей, украшенной тонкой цепочкой… Ах! Женские чары были слишком обширны и всемогущи, чтобы он, простой смертный, мог противостоять им. К тому же, у него не было к этому ни малейшего желания. Его страстная и неукротимая любовь к женщинам привела к разводу? Что ж! Теперь он был свободен, и совесть его была чиста. Он никогда не проводил двух ночей с одной и той же женщиной, чтобы не привязывать ее к себе и не брать на себя лишней ответственности. Это позволяло ему получать наибольшее удовольствие, извлекая все мыслимые выгоды из своего образа жизни. Он никогда не забывал, что жизнь коротка, что тело может предать нас в любой момент. Его старый отец постоянно повторял ему, что надо пользоваться своим телом, пока возможно. Он кое-что понимал в этом, его старик!

Доминик вспоминал о том солнечном дне, когда был подростком и еще мало понимал, какой дар дает ему жизнь. Они тогда поехали с отцом на праздник урожая. Один – еще безусый, другой – уже седеющий, сели в тени и любовались женщинами, находившимися вокруг. Сухая, изнуряющая жара окружила их легким сверкающим ореолом, придавая происходящему некий оттенок нереальности; его отец выделял в каждой то, что он называл «бесспорной красотой»: точеный профиль, прекрасные черты, высокий лоб, выдающиеся скулы… все женщины были для него воплощением чистой красоты, и не важно – шестнадцать им было или под шестьдесят.

– Понимаешь, мой мальчик, женщина красива по определению, Бог сотворил ее, чтобы она представляла то, что есть красивого в мире. Посмотри на Анжелу, беременную уже много месяцев. Заметь, как светятся ее глаза, выступают груди, полные молока для будущего ребенка. А Карла? Несмотря на возраст, у нее длинные и крепкие ноги, готовые обвиться вокруг талии любимого мужчины. А вот та малышка, еще такая молодая, а уже три поклонника! С такими глазами это неудивительно! Женщины! Ты должен почитать их, Доминик. Когда ты причиняешь зло хотя бы одной из них, то это все равно, что ты причинил бы зло Богу.

Доминик не только запомнил этот урок, но это стало его второй натурой. Он восхищался женщинами, уважал их и почитал, как только мог. Однако он всегда помнил, что, несмотря на то хорошее, что он давал им, он, пусть невольно, заставлял их страдать, потому что они не понимали его. Он старался любить их, делать их счастливыми, но их было столько, что это было затруднительно… Он смущенно сознавал, что его отец не одобрил бы его многочисленные победы, неизбежно сопровождаемые разбитыми сердцами. Возможно, он чего-то недопонял? В таком случае, они поговорят об этом уже только в раю. Между тем, столько женщин нуждалось в нем! Ему с трудом верилось, что так мало из них были любимы. Казалось невероятным, что некоторые мужчины могут быть такими неумелыми. Поистине, любить женщину – искусство, но не все художники одинаково талантливы.