Это те знания, что Ноэль почерпнул о прошлом Ады и её деревни. Но корыстного вора больше интересовало текущее положение дел. А дела обстояли так, что местные ну очень косо смотрели на незваных гостей, и теперь, благодаря краткой исторической справке, он знал почему. Его навещала только Ада, что не было странным, но всё-таки, пленник думал, что хотя бы тот хрен с мятыми яйцами, спустится к нему для допроса. Видимо, для всех жителей деревни он просто перестал существовать. Как говорится «с глаз долой, из сердца вон».
Иссуриму не хватало защитников. Травмированные Ноэлем мужчины залечивали свои раны и были недееспособны. Многие по приказу феодала ушли на войну, включая двух старших братьев Ады. Хоть это и противило друидической природе, но такова была цена за мирное существование в их новом доме. Остальные воины ушли со Старейшиной охотиться на Зверя. Хотя Ада и умело скрывала, но с каждым днём её беспокойство за отца всё усиливалось, и выкинуть дурные мысли из головы ей удавалось, лишь слушая истории Ноэля. В деревне по большей части остались только женщины и дети. Пара бойцов под командованием Хадвара на всю обитель и, как вскользь упоминала Ада, почти никто не владеет силой природы на должном уровне, при котором можно было бы использовать её в бою. Именно поэтому «лесные друиды» при первой встрече навалились на нарушителя живой массой и, в последствие, огребли по полной.
Но, тем не менее, несмотря на сравнительно слабо подготовленных защитников, Ада не казалась сильно озабоченной обороной вверенной ей обители. Большинство её тревожных мыслей концентрировалось исключительно на исходе охоты отца. За пару дней изучения характера девушки Ноэль понимал, что такое поведение не обусловлено простой беспечностью. Вероятно, у неё был припрятан свой туз в рукаве. Он готов был поставить свои сапоги на то, что всё это связано с чертовым барьером, опоясывающим деревню. В попытках разобрать принцип его работы методом наблюдения сквозь подвальное окно вор запутался окончательно. За три дня барьер был дважды проигнорирован моросящим дождиком и одной грозой, при этом сработав в других случаях непогоды. Был ли он постоянным явлением, иногда сбоившим, либо работал только по выборочным часам — оставалось загадкой. Единственным умозаключением мужчины так и остался простецкий вывод — ни хрена непонятно, но интригующе! С Адой в этом вопросе прогресса также не наблюдалось. Каждый раз, когда Ноэль издалека заводил речь о погодных аномалиях вокруг деревни и роли, которую в этом играла «мама», девушка отвечала уклончиво, ссылаясь на силы и благословения природы, а то и вовсе сменяла тему.
