Ответ ему не требовался — он и так все уже понял. Протиснувшийся мимо него Рьен крепко прижал меня к себе и, словно утешая маленького ребенка, впервые столкнувшегося с печальными реалиями жизни, прошептал:
— Ты нашла своих родителей. Это же здорово! Теперь получается, что ты наполовину вейранка! — и, держа меня за плечи, внимательно вгляделся в мое лицо, — Ты теперь можешь написать в отчете по практике одну эту фразу, и вся Академия передерется за право услышать твою историю хоть краем уха!
Представив, как ректор Этерлейн лупцует посохом магистра Толлена, отвоевывая себе место у замочной скважины под дверью моей комнаты в общежитии, я рассмеялась, с облегчением чувствуя, как уходит напряжение, сковывавшее меня последние несколько недель. Я действительно нашла родителей — пусть я никогда их не увижу наяву, но я знаю, что они меня любили, а это дорогого стоит…
Улыбнувшись напоследок своим мыслям, я наконец ответила Кайле, которая в десятый уже раз спрашивала, что именно я только что увидела:
— Принцесса, давай так: ты отведешь нас в тот трактир, где мы так замечательно позавтракали, и хорошенько меня накормишь, а я взамен все-все вам расскажу. Идет?
Радостно взвизгнувшая Кайле вихрем умчалась во двор, успев только крикнуть:
— Опоздавших не ждем!
Кажется, жизнь налаживается…
Глава 12. Райли по имени Фрэй
— Ну и почему мне туда нельзя? — сердито сдвинув брови, тоном оскорбленной невинности вопросила я.
Мы уже больше часа сидели в той самой утренней таверне, которая, кстати, называлась «Закатный луч» — сначала обедали, потом я рассказала свое видение и теперь пыталась заставить моих венценосных спутников отвести меня в Кристальный зал. Кейрет отнекивался как только мог, а Кайле вообще обращала внимание исключительно на донельзя довольного таким поворотом событий эльфа.
— Лета, да пойми ты, сейчас туда никто войти не может! — сдался наконец измученный моей атакой принц, — двери откроются только за неделю до Дня Цветения.
— Вот так бы сразу и сказал… Что?! А сколько до него осталось?
— Ровно месяц, — тихо ответил Кейрет, и странная тень снова на миг омрачила его лицо. Я давно уже заметила, что упоминание об этом дне как-то странно действует на вейра, и потому вопрос сам собой слетел с языка, опережая мысль о том, что неплохо бы промолчать:
— Кейрет, у тебя с этим днем связано что-то личное?
За столом воцарилась гробовая тишина. Поняв, что снова нарушила данное Кейрету обещание не лезть без спроса в чужие тайны, я попыталась было сгладить неловкость, как-то извиниться, но было уже поздно. Серебряная буря в глазах вейра заставила горло пересохнуть, а мысли в испуге разлететься прочь.
