— Бац?
— Он ныряет прямо под колеса!
Грэнвилл озадаченно посмотрел на водителя и обратился к Симмонсу:
— Это правда?
— Сержант, да подтвердите же! — дернулся Кейси.
— Точно, — кивнул Симмонс. — Есть свидетели.
— Выходит, суицид?
— Не похоже, — проворчал водитель — Бедолага здорово смахивал на психа.
— То есть?
— Перед тем как нырнуть под колеса, он крикнул какую-то чушь.
— А поконкретнее?
— Что-то астрономическое.
— Астрономическое?
— Типа, звезды до него не доберутся.
— Звезды?
— Ага.
Грэнвилл не удержался от соблазна продекламировать:
— Ты мигай, звезда ночная, где ты, кто ты — я не знаю[3].
После чего нарочно уронил чемоданчик и, пряча лицо, нагнулся его подобрать, — он почувствовал, что краснеет как мальчишка.
— Доктор, позвольте спросить, — обратился к нему Симмонс, — это похоже на помешательство?
— Не знаю. — Грэнвилл изобразил на лице ухмылку, — На первый взгляд — да, но есть сомнения. Возможно, душевнобольной по фамилии Ковен проходит по моему ведомству, а не по вашему.
Так они и расстались — в некотором замешательстве.
В половине третьего Грэнвилл наконец отловил Гарднера в переполненном людьми коридоре у родильного отделения. Рыжеволосый интерн с ловкостью циркового артиста тащил шесть колб Эрленмейера. Ланч он пропустил и по этой причине был сильно не в духе.
— Так-так-так! Сонное Дитя[4] во плоти. Как прошло утро, доктор? Удалось ли покойнику истолковать ваш сон, или предпочли, чтобы Эдди погадал вам по руке?
Грэнвилл посмотрел на него собачьими, грустными, как у спаниеля, глазами.
— Зайдем на минутку в кладовую, Гарднер. Хочу кое о чем тебя спросить.
— Только быстренько. Меня ждут анализы крови на сахар, аж две дюжины.
Дверь кладовой хлопнула. В комнате было тихо и сумрачно, только в углу мрачно урчал автоклав.
— Вот что, Гарднер… — Грэнвилл замялся, потирая заросший каштановыми волосами затылок.
Пауза затянулась.
— Ты хотел меня о чем-то спросить, — не выдержал Гарднер. — Это насчет домашних дел, или карьеры, или драке моей сестрой?
— Нет.
— Правда? Малышке Джинни достался норов нашего рыжеволосого племени. Я помню, как вы сцепились из-за обручального кольца. Это было что-то!
— Речь совершенно о другом. Ты будешь слушать или нет?
— С живейшим интересом — когда ты наконец начнешь говорить.
— Насчет моего сегодняшнего сна.
— Я тебя умоляю!
— Помнишь, я рассказывал о том, как висел меж двух пространств? О золотой рыбке и двух соперничающих из-за меня командах? В одной из них главный некто Старр…
