— Прохор выйди на улицу, пожалуйста, старикам нужно переговорить с глазу на глаз. Я тебе потом объясню — еле ворочая языком, проговорил отец Кирилл.
Прохор спокойно кивнул головой в знак согласия и достав сигарету, вышел из комнаты, оставив, отца Кирилл с Устином один на один.
— Устин у меня есть шашка Резникова. Это страшная штука, поверь мне без долгих объяснений. Мне нужно её поместить в тайник, сделанный в печи, чтобы над ней пылало самое жаркое пламя, содержа её в соприкосновении с родной адской стихией. Нужно сделать такой тайник. Ещё материя, в которую она завернута, её нельзя снимать с шашки.
— Где она? — серьезно спросил Устин, не задавая лишних вопросов.
— Открой ту дверцу, ключи вот — отец Кирилл протянул ключи Устину.
Его рука сильно тряслась, и Устин, видя это тяжело вздохнул. Не торопясь открыл металлическую дверцу, извлек оттуда завернутую в тряпку шашку.
— Можно один раз развернуть?
— Да, но только один раз.
Устин развернул обмотанную вокруг шашки тряпку и тут же отшатнулся от неприятного слепящего блеска. Шашка оставалась в руках, и через секунду до боли прорезало глаза. В голове поплыло, он отчетливо увидел самого себя. С непокрытой головой, чувствуя липкий пот, скопившийся в волосах, он с яростью колол четырехгранным штыком пожилого мужчину, как две капли воды похожего на него сегодняшнего, за исключением усов и бороды. К мужчине прижималась молодая девушка, по всей видимости, его дочь. Из-за рта того хлынула густая бордовая кровь, глаза начали быстро стекленеть, а возле правой руки валялся ненужный ему сейчас револьвер. Девушка смотрела на Устина глазами, в которых было непередаваемое ощущение ужаса. Устин вытащил штык из уже переставшего дышать мужчины и остановился, не имея сил проделать тоже самое с девушкой. Но рядом появился противный кадет по фамилии Берг-Юнгвальд. Его лицо искаженное злобой, кажется, переместилось в это место из учреждения для безнадежно душевнобольных.
— Не трогай её! — резко крикнул Устин, но Берг-Юнгвальд не послушал его и со всей силой воткнул штык в грудь девушке.
— К чёрту! — выругался Устин, смотря на безумное лицо неприятного молокососа.
— Ты чего унтер на солнце перегрелся — спросил смеющимся голосом Берг-Юнгвальд.
В этот момент раздался сильный винтовочный хлопок. Устин замедленно обернулся на звук. Молодой парень красногвардеец, лежавший на земле в луже крови, сумел подтянуть к себе винтовку. Берг-Юнгвальд открыл рот подобно голодной галке, в его глазах был смертельный и даже больше испуг.
