— Что ж ты прямо ко мне не обратился? — упрекал Петр. — Я бы сам тебе все это дал!
— В смысле — по харе?
— ...В смысле инфраструктуры!
Мы сидели с Петром в чайной, обвешанной липучками с мухами, как елочными гирляндами.
— Да как-то я стеснялся к тебе... после твоего доклада. А потом помнишь — в первый же день? Галя шо-то неласково нас приняла?
— A-а. Это ж она думает, что это ты к казино меня приучил!
— Ну спасибо, Петр!
— Нравится тебе здесь? — Петр, откинувшись на стуле, огляделся.
— Хорошо, но душно, — вежливо сказал я.
— Дерьма куча! — заявил Петр безапелляционно. — Разве ж это клуб? Я хочу настоящий клуб сделать — с казино, стриптизом. И знаешь где? Вон там, на пень-хаузе небоскреба нашего! — Петр кивнул в окошко на «Колос».
— Мне кажется, Галя этого не одобрит.
— Мне Галя не указ! Хочешь знать — я ее до этого года узлом вязал! До поездки, в смысле, к тебе.
Опять я виноват!
— А вы все оттяпать хотите!.. Так что ребят наших понимаю, — признался Петр.
— А я что?.. Я как раз думал спонсора на опорно-двигательный наш направить! — признался я. — Помнишь, как мы здесь?
— «Странное нынче пиво»? — Петр усмехнулся. — Да, было дело! Особенно когда мать тут была!
— Ну а теперь все делось куда?
— А куда всё! — отвечал Петр. — А было — да! Заранее уже знали, когда ехали сюда: бабы тут лечат опорный аппарат, а мужики — двигательный. Я ж и с Галей тут познакомился! Вот говорят — «красный пояс» у нас. Так любой пояс покраснеет, коли все отнимать!
— А кто отнял-то?
— Санаторий-то?.. Да сами и отняли! Главврач там профессор Мыцин... укушенный капитализмом! Да еще к брату в США съездил, набрался там. Приватизировали, акционировали. Теперь сидят на бобах. Колхозы, профсоюзы теперь не шлют, а сам никто не едет: расценки выставили, адекватные США. С вас сколько берут за номер?
— Не знаю.
— Вот то-то и оно. Сам Мыцин в подвале сидит, где у них прежде научный центр был. Персонал — на станции торгует, кто побойчей. А зданием командует любовница его, бывшая сестра-хозяйка. Мыцин как бы фершалом там. А какие операции делал, по голеностопу! Мать гордилась им, пока жива была. При ней-то порядок был!
— «Странное нынче пиво»! — напомнил я. — Помнишь — домик-пряник!
— Ну, это-то как раз осталось — там теперь своя охрана! — сказал Петр. — Кто-то там и сейчас из Москвы гужуется.
— Да?.. Ну а чего нам-то делать? Мы что-то тут делать должны!
— Прежде всего — с нами согласовывать! — отчеканил Петр.
