– А что именно вы хотели бы здесь сделать?
– М-м-м… полагаю, хорошо бы подкрасить стены, прошлогодняя зимняя сырость подпортила их, кое-где пошли трещины.
Он кивнул и поднял голову к потолку:
– А балки? Будем красить?
Папа хотел это сделать, но я сочла, что в его возрасте опасно забираться на такую высокую лестницу.
– Не знаю.
– Потом скажете.
– То есть вы действительно намерены этим заняться?
– Думаю, я справлюсь.
На его лице вдруг проступило очень мягкое выражение, резко контрастирующее с тем, что я видела до сих пор.
– Прошу вас, позвольте мне оказать вам услугу.
Я не сумела возразить, его готовность помочь тронула меня.
– Спасибо.
Он отошел к двери:
– Спокойной ночи.
– И вам.
Он был готов исчезнуть.
– Элиас!
Он обернулся.
– Здесь все сделал мой отец… и тут ничего не ремонтировали, потому что моя мать и он умерли, с тех пор прошло…
– Четыре года. Не волнуйтесь, я буду аккуратен.
Он казался отрешенным и безучастным, но слышал все, фиксировал все. Права ли я, разрешив ему работать в зале? Я не имела понятия, но это, по крайней мере, разбило лед между нами.
Назавтра с утра, как только “Бастида” опустела, я тут же рванула в его комнату, горя желанием узнать, что он написал о вчерашнем. Я не позволила себе захихикать, прочитав первую фразу:
Надо же было вляпаться в такое дерьмо! И все-таки я с удовольствием окажу ей услугу. Мало того что меня загнал в угол лесоруб, так теперь еще и хозяйка гостиницы. Это пришло мне в голову неожиданно, когда я остался один, а она пошла за вином. Мне показалось, что она все время взвинчена, за все хватается, а ей бы поберечь свой голеностоп… Черт возьми! Это сильнее меня! В ее отсутствие я заглянул в бумаги на столике, ей не хватает денег на содержание этого дома, звездные часы которого давно в прошлом, после смерти родителей все посыпалось. Поэтому мне и пришло в голову что-нибудь починить и отремонтировать в благодарность за почти бесплатное жилье… Себя не переделаешь…
– Я в машине, еду в офис, захотелось с тобой поговорить.
Пришлось ждать утра понедельника, чтобы Эмерик соизволил объявиться. Я знала, что он когда-нибудь позвонит, тем не менее удивилась, прочитав его имя на экране. Удивилась? Или испугалась? Или продолжала злиться? Не знаю. Не удержалась и заставила его немного подергаться. Он перезванивал пять раз подряд, и на шестой я ответила. В моей битве с собой победила моя же слабость.
– Я хотел извиниться за тот раз, ну ты знаешь… когда… когда дочка позвала меня… Мне очень жаль, что так получилось.
