Когда ты был старше | страница 87



С замиранием сердца

12 октября 2001 года

Анат подняла на меня взгляд. Треугольник теста вяло свешивался у нее с руки, слегка растягиваясь под силой тяжести.

— Тело вашего отца нашли?

— Его привезли на следующее утро.

— Ой-ей.

Это было почти месяц спустя. Раньше мне казалось, что я очень хочу рассказать обо всем, но я ошибался.

Не было во мне той готовности, на какую я рассчитывал.

С минуту Анат не замечала, что у нее с руки свешивается тесто. Не замечала, что застыла в оцепенении. Она всегда двигалась, готовя утренние пончики. С разговорами или без. С раздумьями о чем-то или без.

Когда же она наконец обратила внимание на висящий на руке кусок, то швырнула его в остатки теста, повернулась всем телом ко мне и посмотрела мне прямо в лицо. Сердце мое застучало сильнее. Оно всегда билось быстро, когда я находился рядом с нею. Но, если Анат смотрела мне в глаза или придвигалась ближе, сердце рвалось так, будто того и гляди выскочит на стол.

— Жуткая доля, ужасная трагедия для одной семьи, — заговорила она. — Особенно сейчас, когда ваша мама умерла молодой. И офис ваш, где вы работали, со всеми, кого вы там знали… Вы не задумывались, отчего на некоторых людей так много сваливается?

Я едва не сказал правду. А правда была такой: «Я бы не осмелился». Не посмел бы я так рассуждать. В своей жизни я стараюсь смотреть вперед. Потому что минувшее воспринимается с некоторым трудом.

Вместо этого, чтобы приподнять настроение, я пошел в обход:

— Этот вопрос задавался о нашей семье. И не раз. Но основательного ответа не было никогда. — Не получилось. Настроение от этого вовсе не поднялось. Больше походило на то, что мое стремление оставаться стойким солдатиком и попытка решить дело смехом только затягивали узы ее сочувствия.

Анат приблизилась ко мне на два шажка, положила свою руку на мою. Моя ладонь лежала на ее деревянном разделочном пекарском столе. Я вроде как просто опирался на нее, говоря с Анат. И вдруг — ее ладонь поверх моей, а мое сердце вовсю старается меня извести.

— Я вас всего мукой обсыпала, — выговорила она, глядя мне прямо в глаза.

— Я не против, — выдавил я, всем своим тоном давая ясно понять, как сильно я не против.

Анат быстро дала обратный ход. Убрала руку, отошла, отвернулась. Опять укрылась в работе.

— Так, полагаю, Бен еще долго лежал в больнице. — Слова прозвучали не как вопрос.

Я постарался дышать глубже, успокоиться, чтобы можно было говорить нормально. Заняло это больше времени, чем хотелось бы.