— Изольда!
Но Хёльмвинд подоспел скорее. За шиворот вытащив барахтающуюся колдунью с мелководья, он сердито поставил ее на ноги. Там, где она бултыхалась мгновение назад, вода едва доставала до пояса.
— Только попробуй заявить, что это была шутка!
— Там… там, — оскальзываясь на мокром берегу, залепетала принцесса, — кто-то есть!
Дрожащими руками она вцепилась в рубашку подбежавшего к ней Таальвена и охнула, когда, вытянув ее на сушу, он спрыгнул в озеро.
— Нет, не ходи!
Казалось, после частых визитов в Болотное царство колдунья должна была привыкнуть к утопленникам и подводным чудовищам. Но липкий ужас сковывал тело всякий раз, как она вспоминала черные щупальца и посиневшие лица.
— Стой на месте, — повелел приморский королевич, словно с малых лет привык ловить озерных драконов. Самообладание быстро вернулось к нему, а забраться в холодную толщу было даже приятно.
Мягко ступая над водной гладью, Северный ветер всматривался в глубины. Внезапно он застыл и молниеносно ударил по поверхности, исходящей мелкими барашками. Волны на миг расступились, являя взорам наблюдателей седую косматую голову. В следующий миг верховный выволок на песок фыркающего брыкающегося старика.
— Так я и думал! С первой секунды на этих берегах мне чудилось дуновение другого ветра — слабое, но различимое. И слух меня не подвел.
Он ухватил Пыльного вихря за тщедушные плечи и хорошенько встряхнул.
— Признавайся, убогий, Эйалэ тебя подослал?!
— Нет, повелитель, — захныкал Ирифи. — Я сам увязался за вами. Не могу допустить, чтоб ты загубил свою жизнь…
— Как ты умудрился пройти сквозь зеркало? — Хёльмвинд разжал пальцы, но вихрь так и остался болтаться в воздухе.
— Прыгнул следом с нижнего уступа — шаг в шаг.
— Гроза на твою безмозглую голову!
— Значит, под водой за ногу меня цапнул он? — Принцесса выдохнула с облегчением. Старичок, в отличие от болотных чертей, вызывал у нее симпатию.
— Я только хотел предупредить, — нахохлился Ирифи, — не ходите в Ветряное царство!
— Ха! — С гримасой недовольства северный владыка отжал намокший рукав.
Изольда проявила больше сострадания и вежливо поинтересовалась:
— Почему?
— Там смерть! — Вихрь смешно оскалил сточенные зубы, надеясь устрашить колдунью.
— Ты повторяешься, старик, — бросил через плечо ветер, успевший вернуться к оседланному Блэшу.
— Приходится твердить одно и то же, ведь ты глух к голосу разума!
— Это я-то его игнорирую?
При намеке на старческое слабоумие Ирифи обиженно надулся.
