«Мне это не нравится, – жестко произнес Соловей. – Давай сбежим в лес».
– Не сейчас, – прошептала девушка. – Не сейчас.
* * *
Дмитрий и Касьян ехали впереди: то один вырывался вперед, то другой. Они то перешептывались, то замолкали, словно проверяя хрупкое доверие, установившееся между ними. Саша ехал рядом с Соловьем и всю дорогу молчал. Он крепко сжимал пострадавшую руку.
Выжившие разбойники вытоптали снег и оставили на нем кровавые следы. Соловей молчал, но нервничал. Он шел боком, почти галопом, и постоянно водил ушами.
Они шли не быстро, чтобы сберечь уставших лошадей, и день мучительно тянулся. Они выходили то на поляну, то в тень, и начали замерзать.
Наконец, воины Дмитрия нашли одного раненого разбойника.
– Где остальные? – спросил великий князь, пока Касьян держал дергающегося в снегу мужчину.
Мужчина с вытаращенными глазами сказал что-то на своем языке.
– Саша, – сказал Дмитрий.
Саша соскользнул с Тумана и, к удивлению Васи, заговорил на том же языке.
Мужчина неистово замотал головой и издал поток звуков.
– Он говорит, что у них лагерь на севере. В версте отсюда, не больше, – неторопливо сказал Саша.
– За это я убью тебя быстро, – сказал Дмитрий разбойнику, сделав шаг назад. – Иди сюда, Вася. Ты это заслужил.
– Нет, Дмитрий Иванович, – поперхнулась Вася, когда Дмитрий протянул ему свой меч и широким жестом показал на разбойника. Она испугалась, что ее вырвет. Соловей был готов вот-вот сбежать. – Я не могу.
Должно быть, разбойник понял ее слова: он склонил голову, губы зашевелились в молитве. Он больше не был чудовищем и похитителем детей, лишь боялся и делал последние вдохи.
Саша, хоть и держался крепко, посерел от боли в ране. Он открыл было рот, но Касьян, все это время державший пленника, заговорил первым:
– Василий слишком худой, Дмитрий Иванович. Он может промахнуться, а ваши люди сделали сегодня предостаточно, чтобы еще слушать вопли раненого, умирающего от плохого удара.
Вася сглотнула, и выражение ее лица, похоже, убедило князя. Он недовольно перерезал горло мужчины. Постояв мгновенье со вскинутыми плечами, он вернул доброе расположение духа, вытер клинок и заявил:
– Хорошо. Но мы хорошенько откормим тебя в Москве, Василий Петрович. Ты быстро научишься закалывать кабанов одним ударом.
* * *
Разбойничий лагерь был маленьким и простым. Лачуги, чтобы скрываться от холода, загоны для лошадей и больше ничего. Ни стен, ни рвов, ни частокола. Разбойники не страшились атаки.
