Я стоял на могиле своего дяди, заменившего мне отца на восемнадцать лет. То есть, на всю жизнь. Мрачная скромная могилка, а я даже цветы не могу принести. Только для приличия немного поскулить. Я снова почувствовал себя одиноким и маленьким под таким огромным небом, предутренним, но еще полным звезд и молчаливым бледнеющим месяцем, безразлично смотрящим в сторону Южного Креста или Лебедя.
Неподалеку располагались еще несколько могил. Одна принадлежала Кузнечику, умершему нежданно-негаданно от разрыва сердца. У него остались жена и дочка. Еще дальше, через несколько участков, лежал Васька-комбайнер с тремя сыновьями школьного возраста. Зарезанные двумя недоумками. Правда, в официальных документах смерть наступила в результате неосторожного обращения с огнем. Знаю на все сто, местные шептались о нечистых силах, охранявших территорию умершего колдуна. Бред какой. А рядом с Васькой покоилась его Мария. Вся семья снова была вместе.
Настало утро. Небо очистилось от звездного крошева. Солнце тихо и молчаливо стояло за соснами, слушая звуки оживающего леса. Его свет проникал сквозь тесный строй стволов и мягко ложился на землю, покрытую хвоей. Поселок пробуждался, оживал. После первых петухов все зашевелилось. Человеческие запахи усилились и стали ярче. Люди собирались на работу, занимались домашним хозяйством. Коровы шли на пастбище, по дороге собираясь в свой сплоченный коллектив. Все, даже ветер, готовилось к активной трудовой деятельности. А вот мне надо было отдохнуть. Для этого было у меня подходящее место. Я не спеша побежал к своей поляне.
Вся дорога была мне знакома до мелочей. И муравейник, огромный валун, и даже та самая примечательная сосна, на которой восседал старый ворон. Он, будто тоже узнал меня, с криком сорвался с ветки, взмыв в небо и сделал надо мной широкий круг.
Я оглянулся вокруг себя. Что-то привлекло мое внимание. Что-то было не совсем необычным. Не так, чтобы очень, но какая-то мелочь заставила меня насторожиться. Я закрыл глаза и принюхался, отделяя запахи друг от друга и раскладывая их по полочкам. На заметку брал самые яркие и объемные. Вот оно — здесь очень много ягод и грибов. Этот год выдался урожайным на подножный корм. Это хорошо. Так бы я сказал, будь я сейчас человеком. Но, что же тогда меня так смущает?
— Наверно то, что никто не собирает все это добро, — раздался голос за спиной.
Как выглядят лешие, я вам не скажу. Во-первых, они очень скромные. Надо будет, сами покажутся. Во-вторых, жутко обидчивые. И, наконец, они мстительные. Могу лишь намекнуть, что в толпе вы их, может быть, даже и не заметите.
