Надвигалось что-то интересное, мы быстро поставили свои подносы.
— Извините, — еще раз сказала Аля, благоразумно прячась за меня.
— А повежливей можно? — расправил я плечи.
— С тобой что ли, повежливей, щенок? — поинтересовался мужик.
— А я сморю, батя, ты свое воспитание под забором получил.
— Сережа, не надо, — прошептала Аля за моей спиной.
Конечно, не надо. Тут я полностью согласен. Даже если Паха подоспеет на помощь, мы его втроем никак не одолеем. Я понимаю — человек весь день за рулем, устал, проголодался, а мы лишили его кофе. Вот и осерчал малость. Впервые в жизни я увидел, как выглядит смерть. Как голодный дальнобойщик. Но и терять свое достоинство я тоже не мог. Дальнобойщик, тем временем, схватил свой стул и швырнул его на середину зала. Видимо, очень сильно мы его огорчили. Присутствующие с любопытством уставились на нас. Из-за стойки донеслось:
— Мужчины прекратите!
— Идите на улицу!
— Не боись, красавицы, сейчас выйдем, — заверил мужик.
Вы видели когда-нибудь глаза взбешенного кабана? Я тоже нет.
Дальнобойщик сделал шаг ко мне:
— Ну что, недоразумение на двух ногах? — начал он, но вдруг замолчал секунд на пять, помотал головой, и посмотрев на меня, доверчиво произнес, — У меня тут мотор несколько дней барахлил. Думал, накроется скоро. Ан-нет, умельцы на базе отреставрировали. Красота! Теперь работает, как часы. Звук такой ровный, красивый, что даже радио не включаю.
Он был такой радостный, даже заулыбался. Только взгляд был безразличным.
— Не понял, — произнес я, но все понял.
Воздух за спиной обрел плотность. Я его чувствовал. В игру вступила Аля. Чтобы не задеть меня, она сделала шаг в сторону.
Дальнобойщик помолчал, окинул кафешку отсутствующим взглядом. Потом подошел к отброшенному стулу, подобрал, вернулся к столу.
— Маме еще надо позвонить, — пробормотал он.
Посетители разочарованно вернулись к еде. Я обернулся к Але. Ее глаза стали темно-зелеными и не отрываясь, смотрели на мужика. Сама она была спокойна и холодна. Я осторожно сделал еще шаг в сторону, чтобы не нарваться.
Дальнобойщик тем временем сел на стул и приступил к обеду. Как будто ничего и не произошло, подумал я.
Альбина глубоко вздохнула, будто только что поставила тяжелые сумки на пол. Ее глаза опять стали светло-зелеными. Она вернулась в наш мир, некоторое время приходя в себя. Мы молча сели за стол и освободили подносы от посуды. Я старался не замечать своих трясущихся рук. И это я, способный перегрызть корове горло! За окном Паха все также увлеченно трепался по сотовому.
