Осталось только посмотреть с иронией и произнести самые главные слова:
– Когда-то я обещал подарить тебе княжество. Пока, – хлопнул я по «подарку» ладонью, – я дарю тебе твое собственное. Там все бумаги, изучай. Пока вас не разорвали на множество мелких медвежат.
Парень хотел возмутиться, но, поймав мой взгляд, как-то сник и, хоть и тронул укладку с документами, но будто даже развернуть упаковку и глянуть, что там – сил уже не имел.
– Максим, это… – потерянно произнес тот.
– Правда, угу. На бумаге, потому что сам понимаешь, – пожал я плечами, – эта ваша большая и очень секретная электронная машина…
– Зачем это ему?!
– Запрещенный товар? Или очень быстро много денег за него? Или тишина с отсутствием проверок?
– То есть действительно…
Не знаю, что он хотел сказать.
– Ну и если подарок не зайдет, вот резервный вариант, – выудил я из сумки трехлитровую банку меда.
Артем только страдальчески поморщился.
– Ты смотри, с пчелой внутри, – пощелкал я по стеклу ногтем. – Производитель лицом и жалом! Знак качества, как мне сказали!
– Максим, хватит… – сжал он виски руками и с силой помассировал.
– Да что ты голову ломаешь? Вон с отцом советуйся. И банку открой, сладкое – оно для нервов хорошо.
– С отцом, верно, – услышал он только начало фразы.
А затем выпрямился, как пружина, которую долго сжимали, и произнес уверенным, спокойным голосом:
– Надо деда звать.
После чего вышел в свою дверь, ближнюю. Ту, которую он сам же и заклинил парой часов раньше до уровня неоткрывания. Короче, с дверью вместе вышел.
– А и забирай, если она тебе так понравилась, – лихо махнул я рукой.
Суровость и грозность на его лице сменилась неким смущением и непониманием, куда деть дверь. Даже к проему примерил, будто приклеится она обратно.
– Мед заберешь – дверь прощу.
– Ладно, давай, – вздохнул он покаянно и с показной неохотой подхватил в одну руку первый подарок, а в другую – мед. – Да не ем я его, сколько говорить можно! – возмутился он напоследок.
– Ты, главное, бумаги не заляпай, – обеспокоенно посоветовал я. – Вон бумагой оберточной вытирайся, там как раз внутренняя часть шершавая.
Он, подхватив мою эмоцию, оценивающе оглядел упаковку, но через секунду спохватился, нацепил прежнюю невозмутимость и пошел к своему автобусу.
Ну-ну. А то я не знаю этого сладкоежку. Да что он, ложку не найдет? Хотя, говорит, лапой вкуснее… Это если она пролезет еще.
Посмотрел на джипы в разных концах улицы и невозмутимо отправился к себе домой.
