— К утру уголовник Горенко скоропостижно скончался, и уголовный тип предложил Игорю стать Горенко и выйти на свободу, поскольку срок Горенко кончился, и на воле Игорь-Горенко больше сотворит, чем провонявший от болезней мелкий вор.
Давясь от смеха сокамерники окрестили Постникова Горенковым, и вынесли покойника, ставшего за ночь ученым. В скором времени «Сергей Иванович» перекочевал в Воркуту, поскольку там с его прошлым, настоящим и мнимым, легче было раствориться в толпе бывших зеков.
Красной Шапочке и старухе очень по сердцу пришлась эта метаморфоза. Девчонка на радостях даже расщедрилась и кинула волку лишнюю куриную ножку.
Они с умилением смотрели, как смачно волк хрустнул зубами и курятина исчезла в его утробе.
Тут земля дрогнула, будильник старухи подпрыгнул и с грохотом свалился на пол, стал крутиться, трезвоня неурочную побудку. Земля дрожала мелкой рябью, словно превращенная в жидкость. Прямо перед домиком старухи земля лопнула, из образовавшейся дыры с шумом вырвалась мощная струя воздуха, вихрем разметая выбеленные кости. Затем из дыры вылетели ошметки глины — и показалась серого цвета «колбаса», похожая на морщинистую сосиску с просроченным сроком хранения. На конце «сосиски» обозначились подслеповатые глаза и рот с огромными зубами, готовыми в одно мгновение перекусить все что попадется.
— Приветствую вас, господа, май нэйм — Голый Землекоп!
— Это что за хрень?! — сердито проговорила Красная Шапочка.
— Прошу учесть — мне не страшны самые едкие кислоты, неизвестна раковая болезнь. Официально мне 200 лет, а реально — я автор фразы: «надо оказать сопротивленье и в смертной схватке с целым морем бед покончить с ними»! С помощью создателя я начал «Эру бессмертия».
— Врешь, сморчок, — возмутилась старуха, — я здесь старшая.
Она сложила губы трубкой и потянула воздух…
Голый Землекоп ощерил мощные резцы, махнул зубами по земле, вздымая лавину комьев глины. Земля взлетела в клубах пыли, струей вонзилась в рот старухи. Бабка поперхнулась и закашлялась.
— Прошу не прерывать меня. А мысль: «умереть, забыться, и знать, что обрываешь цепь мук и тысячи лишений» — не моя. Такое мог выдумать только человек, слабак… Смерть избавляет от страданий лишь слабых, неудачных конструктивно. Правда, они-то и заполонили мир. Но природа горазда на выдумки. Вот, перед вами чудо вечности. Меня скорее расплющит глыба базальта. Моя программа воспроизводства безупречна.
Труп академика ожил, налился плотью, которая распирала мундир:
