А р х а р о в. После трудов праведных, как после баньки, — это святое дело, это по-христиански.
К у м а н ь к о в. Благодарю, не употребляю.
А р х а р о в. Напрасно. Армянский, «три звездочки», жизненному тонусу способствует. (Раскрывает боковину расписанной под хохлому бочки — там нечто вроде бара, — достает бутылку коньяку.)
К у м а н ь к о в. И этот уголок вашей базы ни на что привычное глазу не похож, прямо-таки райский уголок…
Р я б о в. Так ведь, Павел Дмитриевич, большую часть жизни на производстве проводим. Осуждаете?
К у м а н ь к о в. Сражен, не нахожу слов.
А р х а р о в. Ваше здоровье, Павел Дмитриевич! (Выпивает.) Ух, хорошо пошла, нектар, его смаковать надо.
Р я б о в. Аким Акимович, не увлекайся…
А р х а р о в. Вот уж что-что, а на этот счет наш завбазой строг, даже лют. Трудовая дисциплина у него во главе угла!
К у м а н ь к о в. И правильно делаете, Арсений Максимович. Распусти подчиненных, и работничков не соберешь. А что это там у вас за бочки под навесом стоят?
Р я б о в. Огурчики солененькие, а рассол — что твое шампанское. Откушайте, милости прошу. Архаров, предъяви ревизору нашу фирменную продукцию!
Куманьков и Архаров выходят.
(Достает бутылку, разглядывает ее.) Все на дармовщинку норовит, а сам наперстка не поставит… (Дважды жадно выпивает.)
Возвращается Г р у з д ь.
Что? Ну, что? Чего на пороге присох, окаменел что?
Г р у з д ь (выдыхает). Порядок! Две пачки пятирублевого достоинства и в каждой по сто самолично вложил в портфель ревизору.
Р я б о в. Незаменимый ты человек, Груздь.
Г р у з д ь. Все дела ради.
Р я б о в. Только вот трусоват не в меру. Руки-то как дрожат…
Г р у з д ь. Возраст уже не тот, Арсений Максимович, это в молодости я ради золотой жизни на любую рогатину медведем кидался. А теперь чего мне надо? И ведь рискую.
Р я б о в. Чего ради?
Г р у з д ь. Инерция, стезя такая жизненная мне выпала.
Звонит телефон.
Р я б о в (снимает трубку). Овощная база. Куманькова? Какого еще Куманькова? Ах ты господи, Павла Дмитриевича! Сию минуточку! (Кричит.) Товарищ ревизор, вас к телефону просят!
Входит К у м а н ь к о в.
К у м а н ь к о в. Слушаю. Это ты, Аннушка? Ну, сколько раз я тебя просил: не звони мне туда, где я провожу ревизию! Ну, что случилось? Ничего не понимаю. Открытка пришла? Открытка на нашу мебель? Румынская «стенка»? Вот некстати, вот уж не ко времени… Да нет, почему, я рад. Даже очень рад. Но где сейчас деньги взять? Ее же выкупать надо срочно! Да, мой сослуживец Некодимов обещал, но он автомашину купил. Ну, ладно, хорошо, дома все разложим, обсудим.
