— И тебя, как я поняла, не утвердили августом, — глядя ему прямо в глаза, спросила она.
— Мне присвоили титул сына августа, — усмехнулся Константин.
— У тебя теперь появилось право наследования своего титула, но ты ведь не собираешься на этом останавливаться? — спросила Фауста, продолжая грациозно поедать виноград. Она уже заметила этот, наполненный вожделением взгляд мужчины, следящий за её манипуляциями с виноградом. Теперь она управляла желанием мужа с помощью самых простых женских хитростей.
— Ты же знаешь, я очень скверно отношусь к внутренним распрям, — Константин продолжал наблюдать за её губами.
— Что ты намерен делать, — спросила Фауста, обворожительно улыбнувшись.
— Через пару дней мы отправимся в Тревир.
— Я не об этом.
— Пока ничего, пусть твой братец сначала проявит себя.
— Константин я хочу тебе кое-что сообщить, — произнесла Фауста положив пустую от винограда веточку в пиалу.
— О чём?
— Я беременна и чувствую, что в этот раз у меня всё получится, — кокетливо улыбнувшись, произнесла его жена.
— Вот и прекрасно, будет ещё один наследник, — улыбнулся Константин, он вдруг ощутил, как желание обладать своей женой стало нестерпимым.
— У тебя уже есть наследник, — томно потягиваясь, ответила Фауста.
— У меня должно быть много наследников, — произнёс Константин, вставая, — дорогая, ты не хочешь прогуляться в нашу спальню.
— Ну, я прямо не знаю, всё так внезапно, — Фауста кокетливо закатила глазки.
— Зато я знаю, — улыбнулся Константин, подхватил её на руки и понёс в спальню…
Фауста лежала на груди у мужа и улыбалась. Константин был неутомимым любовником, и сейчас он был в её власти, она научилась управлять его страстью.
— Сколько ты хочешь детей, — спросила она мужа.
— Когда я стану императором всей Римской империи, то мне нужно будет не менее четырёх сыновей.
— Ты хочешь сосредоточить всю власть в империи в руках одной семьи?
— Ты умная женщина и всё схватываешь на лету.
— А если будут дочки?
— Они станут жёнами вероятных соперников, — ответил Константин.
Что-то изменилось в его настроении, возможно, он вспомнил об этой римской традиции выдавать своих дочерей замуж за того, с кем ты хочешь заключить политический союз. Фауста это почувствовала, и чтобы отвлечь мужа от невыгодных для неё воспоминаний, сделала так, что через некоторое время Константин опять захотел её.
Сенатор Нумерий Тулиус сидел в бассейне собственной термы на своей вилле недалеко от Рима. Эту виллу он купил сразу по возвращению из неудачной экспедиции за золотом в Нижнюю Паннонию, но сейчас его мысли были не об этом. Он размышлял о том, правильно ли он поступил, что поддержал Максенция, который поднял мятеж в Риме, и провозгласил себя императором, считая, что титула сенатора сыну бывшего императора Максимиана ему было недостаточно. Тогда, два года назад, он был уверен, что поступил правильно, а теперь начал сомневаться. Нумерий взял кубок с вином и отпил несколько глотков. Тёплая вода в бассейне приятно расслабляла тело, но мозг продолжал работать, по его желанию мысли легко продолжали складываться в логические цепочки. Сенатор поставил кубок, и оперевшись на стенку бассейна продолжал размышлять.
